Наследник - Православный молодежный журнал
православный молодежный журнал
Контакты | Карта сайта

Красиво взойти на вершину

№ 18, тема Власть, рубрика Образ жизни

В армию я пришел в 14 лет – поступил в Суворовское училище. И я всегда говорю, что все хорошее, что есть во мне как в командире, я почерпнул в Суворовском училище, где воспитывались все лучшие качества русского офицера.

Александр Петрович СИЛУЯНОВ, член правления Российской Ассоциации Героев

Все наши командиры были фронтовики – представители самой могучей и самой боеспособной армии мира: Ганеев, Воронов, начальник училища Смирнов. Они носили медали и ордена с изображениями Ушакова, Суворова, Нахимова и вкладывали в нас самые достойные понятия о чести и долге. Это было прекрасное время.

Почему-то не все помнят, что в начале Первой мировой войны в 1914 году в нашей армии было 70–80 тысяч офицеров, а к 1916 году погибло 70 тысяч офицеров, которые являли собой пример мужества. И офицерами стали разночинцы – вчерашние студенты, в которых сидела бацилла либерализма. В результате армии не стало. Гражданская война довершила катастрофу. Но в 1945 году возродилась та армия, которая погибла в 1918–1920 годах. И в училище понимание того, что такое настоящий командир, в нас очень хорошо вложили. А затем и служба в армии его укрепила.

На войне очень высока концентрация власти: в твоих руках находятся жизни людей. И если командир отдает себе отчет в том, какая это ответственность – и перед матерью подчиненного, и перед начальством за выполнение приказа, – всегда возникает дилемма, что важнее: любой ценой выполнить приказ или главным образом позаботиться о наименьших потерях среди своих подчиненных? Идеальный вариант, конечно, – выполнить приказ без потерь.

Это очень непросто – решить, как правильно выполнить задачу, заботясь о сохранении жизни своих подчиненных. Но думаю, что в той войне, в которой я участвовал, командуя батальоном два с половиной года, мне это удалось. К концу моего пребывания в Афганистане я получил то, о чем мечтает каждый командир, – любовь подчиненных и уважение противника.

За годы службы в Афганистане удачных военных эпизодов было много, но вот именно тот случай, в котором сконцентрировано все, что есть на войне, – и писаные, и неписаные законы, и устав, который должен выполняться неукоснительно.

Это произошло в 1983 году у границы с Пакистаном. Оперативной группе 40-й армии от нашей 133-й воздушно-танковой дивизии был передан батальон, задачей которого был сбор разведданных на границе с Пакистаном. Туда часто прилетали военные в командировку – поучаствовать в операции, находясь на командном пункте, и получить орден и запись в личном деле об участии в боевых действиях.

Так вот, эти представители генштаба поставили задачу моему батальону: на следующий день в 7 часов утра совершить перелет на высоте четыре тысячи метров – в условиях безоблачного неба, – высадиться в предгорье (там была такая ровная площадка, окруженная горами) и очистить его от противника, а потом занять господствующие высоты (по 2–2,5 тысячи метров). Этот приказ теоретически еще укладывался в рамки наших уставов по ведению боевых действий в горах, но я-то воевал уже два года…

Рядом со мной находился командир боевой эскадрильи Юрий Калешин, с которым мы прекрасно понимали друг друга. Он меня спрашивает: «Что будем делать?» Ведь если мы будем выполнять операцию так, как нам предписано, то будем гореть вместе – если не в воздухе, то на земле, где нас всех перестреляют». Я ответил, что мы принимаем собственное решение и будем действовать только согласно ему. Поэтому доложили в штаб, что, по местному метеопрогнозу, у нас туман, и мы принимаем решение действовать в соответствии с «изменившимися» условиями. Перелет мы совершили не на четырех тысячах метров, а на минимальной высоте - вышли к месту десантирования по параллельному ущелью. И эта высадка была проведена как раз к началу обработки площадки артиллерией. В результате была достигнута полная неожиданность для противника. И уже вскоре после высадки мы сообщили на командный пункт об успешно проведенной боевой операции. На нашей стороне были внезапность и опыт, ранило только двух человек.

Конечно, в армии – строгое единоначалие. Приказ командира – закон. Другой случай произошел уже после выполнения задания в уникальном местечке под Кабулом. Бой был завершен, и мы захватили трофеи. Один из оставшихся незамеченным моджахедов из пещеры дал пулеметную очередь и перебил ноги сержанту. Сержанта нужно было срочно выносить с поля боя, а у нас была дополнительная задача – идти дальше. Поэтому я дал прикомандированному прапорщику отделение и показал на карте, как пройти через гряду к площадке, куда нужно выносить раненого, за которым прилетит вертолет. Однако прапорщик переоценил свои силы и знания и пошел не по горам, а напрямик – хотел сократить расстояние, – где и попал на минное поле. В результате у нас оказалось еще двое раненых, и он в их числе.

В конце 80-х – начале 90-х годов я был начальником гарнизона в Узбекистане, под моим командованием было 1600 человек. Тогда к власти относились с уважением, я практически со всеми находил общий язык, и не было никаких особых конфликтов, разногласий и противоречий. А вот в 1989 году, когда явно вмешался Запад, все изменилось.

Произошли ферганские, ошские события, развалился Советский Союз. К ошским событиям мы были уже подготовлены. Ночью группа наемников вошла в кишлак, на севере которого жили узбеки, а на юге – киргизы. Наемники вырезали несколько семей узбеков и той же ночью вырезали киргизов, и все стали винить друг друга. Нам удалось задержать исполнителей. В результате буквально за полчаса мы открыли людям глаза, показав им настоящих виновников трагедии. Простые люди помирились и обнимали друг друга со слезами на глазах. Я не мог вывести оттуда войска в течение недели, так как женщины и дети буквально бросались под гусеницы машин и просили не покидать их. А потом посылали делегацию в Москву с просьбой оставить гарнизон у себя. Как депутат Верховного совета Республики Узбекистан в 1991 году я выступал на Всеармейском собрании офицеров. В присутствии представителей всех республик Союза и ста офицеров от всех родов Вооруженных сил мы предлагали заключить военный и экономический союз. Но мне даже не дали зачитать резолюцию.

Будучи начальником гарнизона и непосредственно влияя на ситуацию 1989 года, я прекрасно знал, кто организовал все эти межнациональные конфликты, кто выполнял сценарий по развалу Советского Союза - по сути, Российской империи. Ведь я лично допрашивал людей, изучал документы. Ни один из правителей тех республик не согласился выйти из состава Советского Союза. Конечно, Союз нужно было реформировать, но делать это нужно было с умом. И тогда, вполне вероятно, мы бы сейчас не имели таких тяжелейших человеческих, военных и экономических потерь.

В конце 1994 года я написал рапорт, который рассматривали три месяца. В результате 23 февраля 1995 года Б. Н. Ельцин подписал указ о досрочном увольнении меня, сорокаоднолетнего генерала, Героя Советского Союза, с объявлением благодарности. Я не мог служить при той власти так, как нас заставляли служить. Это был осознанный выбор, и я нисколько не жалею. Хотя иногда и мучает мысль, что, может, надо было остаться - и звезды получить другие, и как-то повлиять на ситуацию. Как, например, первый заместитель министра обороны Александр Петрович Калмаков. Я с восхищением о нем говорю, поскольку он в таких тяжелейших условиях давления сделал все, что мог. Ему ничто не помешало. Все-таки существуют люди, которые понимают, что происходит, и при этом достойно выполняют свою задачу.

На самом деле власть – это тяжелая ответственность, крест, обязанность. И если человек понимает это, он должен идти во власть. А если он понимает власть как привилегию, то тут могут произойти ужасные вещи.

Не каждый человек умеет красиво взойти на вершину и достойно уйти с нее – это дано очень немногим, даже среди наших императоров, которые наделены достоинством помазанников Божьих. Власть в России всегда была, есть и будет главным вопросом. Но неверующий человек во власти – страшная беда. Человек, который знает, что придется отчитаться перед Богом, и знает, что над ним будет вершиться суд, – он порой очень суров, но он не совершит трагических ошибок в отношении своих подчиненных и в отношении государства.

Рейтинг статьи: 0


вернуться Версия для печати

115172, Москва, Крестьянская площадь, 10.
Новоспасский монастырь, редакция журнала «Наследник».

«Наследник» в ЖЖ
Яндекс.Метрика

Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru

Телефон редакции: (495) 676-69-21
Эл. почта редакции: naslednick@naslednick.ru