православный молодежный журнал | ||||||
Закон и благодать№ 45, тема Одиночество, рубрика Тема номера
После этого дня я просто должен был куда-то пойти. Всё случившееся копошилось во мне, сваливаясь в огромный ком, и требовало: «Меня надо проговорить». Только правильно найденные слова перед лицом другого человека могли объяснить, что же со мной произошло. Поэтому я не удивился, когда оказался перед дверьми Палыча. Куда ж еще могли привести меня мои ноги? Палыч, казалось, ждал меня. Ни одного лишнего вопроса, ни одного лишнего движения. – Чай уже заварен, – встретил меня старый друг. – Не знаю с чего начать, такой сумасшедший день… – выдавил я из себя, схватив кружку с чаем. – Начни с начала – это проще всего, – спокойно напутствовал меня Палыч. – Попробую. Сегодня я получал лекарство для своей больной дочки. Вернее, слово «получал» никак не передает того, что происходило со мной несколько часов назад… Но вернемся к лекарству. Совсем недавно оно стоило 16 рублей и продавалось в любой аптеке, но сейчас оно причислено к наркотическим средствам. И теперь, чтобы получить это лекарство... – Надо преодолеть ряд бюрократических препон, – подхватил Палыч. – Еще каких! Сначала надо получить специальные рецепты, которые тебе дают, когда ты принесешь специальные бумаги. В нашей поликлинике нет какого-то специального отдела, что опять же увеличивает количество вышеупомянутых бумаг. Мало того, это лекарство моя малышка должна принимать в порошках, а подобную расфасовку осуществляет только аптека. А значит, мне опять нужен рецепт. А нужный врач в поликлинике принимает только три раза в неделю и, конечно, в первой половине дня, то есть в рабочее время. И сошлось всё. Порошков на завтрашний день у нас уже не осталось, потому что предыдущие дни я потратил на прикрепление к определенной инстанции, без которого у меня бы не было и первого рецепта, а у меня суперважное заседание на работе. С него мне пришлось отпроситься – мне пошли навстречу. – Уже хорошо, – со всей серьезностью кивнул Палыч. – Ну да. А потом началось: я попал в поликлинику, и каждый мне объяснял, какие бумаги я не принес, чтобы тот или иной врач поставил мне визу и я получил эти два рецепта – на лекарство и на порошки. И когда, казалось, хождение по мукам закончилось и я побежал радостно в аптеку – меня ожидал самый жестокий облом. Аптекарь, уже принявший от меня оба рецепта, вернул их назад и объяснил, что врач ошибся с количеством таблеток в упаковке. Теперь в упаковке 12 таблеток. А у меня указано 10. Вот если бы было наоборот, то они бы могли закрыть на это глаза и пойти мне навстречу. «Но вы сами понимаете, – говорил он, – наркотические препараты…» Когда я это услышал, я решил не материться и вернуться, как мне посоветовали, в поликлинику. В поликлинике мне все пытались помочь. Но никто не мог ничего сделать. Врач, понятно, уже ушел, а два заместителя главврача «всё понимали», но ничего не могли сделать – «препарат ведь наркотический». Меня отфутболили в психдиспансер, которому вроде бы подчинялся врач, выписавший неправильный рецепт. – Н-да, не близко... – заметил Палыч. – Знаешь, самое страшное, что накануне я уже был в диспансере, где получал совершенно ненужную справку, и знал, что начальство диспансера, которое реально может решить мою проблему, находится на учебе. Я сам не знаю, почему поплелся в этот диспансер, где меня отправили к очередному врачу, который ничего решить не мог, – я это знал, это было не в его компетенции. А главное, когда я увидел его лицо, у меня последние надежды исчезли. С таким лицом честным человеком быть нельзя. Он попросил его подождать. А я остался сидеть в коридоре, тупо уставившись в пол. Знаешь, меня охватило жуткое чувство одиночества, вокруг меня за сегодня промелькнуло столько людей в белых халатах, которые мне сочувствовали, но проблему никак решить не могли. Хотя вроде бы всё было очевидно: больной ребенок, ему прописано бесплатное лекарство, которое родитель в принципе готов купить в любую минуту. Но десятки каких-то правильных постановлений никак не позволяли эту проблему решить. И тут подошел этот мужик и сказал одно слово: «Держите». Я только секунд через десять понял, что лекарство, за которым я гонялся уже столько дней, у меня в руках. И без всяких рецептов! Я даже не успел ему сказать спасибо – увидел только спину в самом конце коридора… И только в этот момент Палыч, превратишийся к этому времени в абсолютный слух, сделал движение навстречу мне. Я невольно отреагировал на него, и мне на глаза попалась книга, которая лежала на столе, но сразу я ее не увидел. Но когда я прочел ее название, мне всё стало ясно. Мне уже не нужны были слова Палыча, копошившийся во мне ком распался. Книга была митрополита Иллариона и называлась «Слово о законе и благодати». Палыч перехватил мой взгляд и тоже всё понял. – Закон и благодать? – Да. Я попал в шестеренки закона. У каждой шестеренки был свой человек в белом халате, и он сочувствовал мне, но ничего поделать не мог. А я был один, совсем один. Но нашелся Человек, сокрушивший свою шестеренку. Он показал мне, что такое благодать. Он действительно мне дал благо. Причем именно то благо, за которым я целый день гонялся…Спасибо тебе большое. – Но мне-то за что? – сказал Палыч. – Ты сам себе поставил диагноз. – Просто только у некоторых людей почему-то на столах всегда лежат правильные книжки. – Ладно, жертва закона, подставляй кружку – продолжим чаепитие, – этими словами Палыч снова напомнил мне о благодати, которая второй раз за день встретилась со мной.
Василий Пичугин
Оставить комментарий
|
||||||
115172, Москва, Крестьянская площадь, 10. Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru Телефон редакции: (495) 676-69-21 |