Наследник - Православный молодежный журнал
православный молодежный журнал
Контакты | Карта сайта

Две стороны золотого рубля

По всем правилам следовало бы начать это повествование с рассказа о том, как богата была когда-то древняя, домонгольская Русь. Рассказать о стране городов – Гардарике с колоссальными каменными сооружениями и поголовно грамотным населением. О том, как за честь стать зятем киевского великого князя Ярослава Мудрого спорили знатнейшие королевские дома Западной Европы, и о том, как его младшая дочь Анна, отданная замуж в Париж, с тоской писала отцу о безграмотном муже, его убогом дворце и немощеных столичных улицах. О том, как богат и влиятелен был Великий Новгород, который до сих пор по недоразумению называют торговой республикой, тогда как пожизненным председателем Совета Господ города был местный архиепископ.

Автор Артем Ермаков

 

ОРЕЛ

Потом стоило бы рассказать о страшном татаро-монгольском погроме русских городов в 1237–1240 годах, вспомнив при этом пронзительное «Слово о погибели Русской Земли». Обратить особое внимание на то, что из всего домонгольского культурного богатства даже до ближайших потомков дошли считанные проценты книг, икон, каменных зданий… Вспомнить о грабительских ордынских налогах, веками выкачивавших богатства из русских княжеств. О том, как нужда заставляла рубить прежние полновесные золотые и серебряные гривны на мелкие куски, которые пренебрежительно называли рублями.


Затем, наверное, полагалось бы напомнить о том, как, несмотря на возрождение державной мощи, вечно не хватало денег в Государстве Московском и о том, как, надеясь сэкономить на судьях, налоговых инспекторах, регистраторах и прочих чиновниках, великие князья и цари напрямую поручили воинам-помещикам управление государственными крестьянами, обязав тех содержать и кормить семьи своих управителей. Да, крепостное право вводили не от хорошей жизни. И первые помещики, возможно, предпочли бы получать за свою службу деньгами, а не продуктами. Но денег давно не было. Вытесненная с транзитных торговых путей и степных черноземов в глухие суглинистые леса и до предела высосанная Золотой Ордой Московская Русь не имела никаких возможностей добыть драгоценный металл для чеканки ходячей монеты. Экспедиции геологов-рудознатцев тщетно рассылались во все пограничные страны. Золото и серебро для наличных расчетов приходилось теперь втридорога закупать в Европе за ценные меха и пчелиный воск. На провинциальных ярмарках даже во времена Ивана Грозного еще рассчитывались беличьими шкурками и мешочками с солью. Центрами таких ярмарок чаще всего были православные монастыри, имевшие образцовое для своей эпохи многопрофильное хозяйство. Тот же Соловецкий Спасо-Преображенский монастырь за свой счет содержал крупнейшие на Русском Севере военную крепость и морской порт, но живых денег не было и у него. Расплачивались взаимозачетами, солью, рыбой...


А потом новое разорение и городов, и монастырей в эпоху Смутного времени. Для того чтобы собрать народное ополчение и освободить Москву от поляков, Минину и его нижегородским товарищам-купцам пришлось закладывать под проценты не только свое имущество, но и семьи (остается, правда, открытым вопрос, кто же выдал такие заклады?). Попытка ввести медное обращение при первых Романовых вызвала массовый ввоз фальшивых медяков из Швеции, гиперинфляцию, Медный бунт и другие городские восстания.
Петр I сумел разгромить Швецию, выстроил новую столицу и новую промышленность, усилил таможенную и пограничную стражу, открыл порты и учредил торговое мореплавание, но справиться с нехваткой драгоценных металлов не смог и он. В итоге русский рынок по-прежнему сидел на голодном валютном пайке, а крепостное право ужесточилось до максимума, крепостные превратились почти в холопов. Оплачивать содержание военных и прочих госслужащих, как и при Иване III, приходилось натурой, то есть трудом крестьян. А запросы дворянства с тех пор выросли. Те же мелкие чиновники, которым крепостные не полагались, тоже кормились в основном за счет населения. Выжить на их зарплату с семьей было нереально, а повышать ее было не из чего.


Ни реквизиция громадных монастырских имуществ, ни введение бумажных ассигнаций при Екатерине II не могли побороть коррупцию или разрешить проблему нехватки наличных денег на внутреннем и внешнем рынке. К этому времени в Забайкалье, на Алтае, а потом и на Урале появились первые российские золотые рудники. Добывать руду в шахте и переплавлять ее было дороговато. К концу XVIII века эти месторождения давали казне 300–400 килограммов в год. На медали и украшения вполне хватало, но для быстрорастущей экономики – капля в море. Для сравнения: уже насыщенная капиталами Европа умудрялась находить у себя в горах в два раза больше, чем добывали за год в России. При этом та же Европа ежегодно ввозила желтый металл из Африки (в полтора раза больше), из Мексики (в два раза больше), из Индии (в шесть раз больше), из португальских и испанских колоний Южной Америки (в двадцать раз больше!).


Иностранное золото становилось в России мощным фактором внешнего влияния. Им, к примеру, англичане оплатили государственный переворот и убийство императора Павла I в 1801 году. Особенно остро это обнаружилось в эпоху наполеоновских войн. Без английского золота русскую армию было бы просто не на что одеть и вооружить. В апреле 1814 года Александр I вошел в Париж победителем Наполеона и… должником Георга III.
Но именно в этом году на Урале закончил свои исследования горный мастер Лев Иванович Брусницын (1784–1857). Наблюдая ограниченность и крайнюю трудоемкость добычи золотой руды, он уже давно задался вопросом: нельзя ли обнаружить и добыть золото прямо в земле, там, где скалы уже разрушились. Несколько лет поисков и опытов дали блестящий результат. Осенью 1814 года он открыл первую в России скрытую золотую россыпь промышленного значения. Теперь драгоценный металл можно было не выламывать из скалы, а промывать. Это обходилось в несколько раз дешевле, а качество уже отобранного природой материала оказалось гораздо выше. Оставалось только найти закономерности залегания россыпей в природе.


Этим Брусницын занимался следующие девять лет. К 1823 году на Урале открылось уже 200 приисков россыпного золота, в том числе богатейший из них Царево-Александровский в районе города Миасс. В 1824 году император Александр I лично посетил его и даже принял участие в промывке песка. Через полчаса после начала работы царская лопата зацепила трехкилограммовый самородок, хранящийся ныне в Алмазном фонде. Самый крупный самородок в истории России, «Большой треугольник» весом 36 килограммов, тоже был найден на этом прииске в 1842 году.
Но это позже, а пока российская золотопромышленность только начинала набирать обороты. Прирост добычи в десятых годах XIX века составил 91 процент, а в двадцатых – почти 972 процента. В 1841–1851 годах при императоре Николае I Российская империя прочно заняла первое место в мире по золоту. Она одна добывала 45–47 процентов «всемирных денег». Помимо золота способ Брусницына открыл значительные россыпи еще более дорогой и редкой платины. Новые прииски десятками ежегодно открывались уже не только на Урале, но и в Сибири и на Дальнем Востоке. Если в 1822 году в циркуляре министра иностранных дел к представителям России при иностранных дворах в Западной Европе отмечалось, что положение государственной казны России почти безнадежно, а характерными чертами ее экономики являются постоянные дефициты, обесценение бумажных ассигнаций, сокращение государственных доходов, недостаток в обращении денежных знаков, упадок промышленности и торговли, многочисленные банкротства и масса налоговых недоимок, то уже к 1830-му «репутация русских финансов улучшилась настолько, что бумаги русские на заграничных рынках котировались постоянно по номинальной стоимости, чего ранее никогда не было».


В 1831 году император Николай Павлович I получил от своего министра финансов Егора Францевича Канкрина «в день Пасхи золотую плитку в 1 фунт 50 золотников, сплавленную из добытого золота из первоначально открытых в округе Колывано-Воскресенских заводов россыпей». Империя впервые за многие века почувствовала, что такое устойчивый курс рубля и бездефицитный бюджет. В стране была проведена денежная реформа, открывались новые банки (в том числе и старейший из ныне существующих – Сбербанк), целыми улицами строились красивейшие дворцы и соборы, прокладывались первые железные дороги, открывались инженерные и коммерческие училища, широко финансировались научно-технические исследования. Россия переживала экономический подъем, темпы которого будут превзойдены лишь позднее при императорах Александре III и Николае II, когда накопленные запасы золота позволят министру финансов Сергею Витте оплатить постройку самой протяженной в мире Транссибирской железнодорожной магистрали и ввести в обращение одну из самых крепких валют в мире – русский золотой рубль.

РЕШКА


Здесь в нашем рассказе можно было бы поставить красивую точку. Но на самом деле он далеко не закончен. У всякого процветания обычно есть и оборотная, темная сторона.
История открытия и использования русского золота еще таит в себе немало загадок. К примеру, почему поиски россыпей в России не были предприняты раньше?
Или стремительный рост русской золотодобычи в 1820-х. Случайно ли он совмещается с первым системным кризисом мировой экономики в конце 1825 года? А если мы отметим, что события лондонского кризиса буквально по дням совпадают с ростом напряженности в Санкт-Петербурге, закончившейся восстанием декабристов? Пожалуй, загадок станет только больше.
 Почему металлической основой его денежной реформы послужило не золото, а серебро, добыча которого в России оставалась на довольно низком уровне, так что его по-прежнему приходилось импортировать? Каким же именно образом министр распорядился попавшим в его руки богатством?


Вопросы не праздные хотя бы потому, что в период министерства Канкрина (1823–1844) столичный монетный двор продолжал печатать из золота не столько русские деньги, сколько… голландские. Более ста лет (с 1735-го по 1869-й) для финансирования заграничных экспедиций и отдельных агентов за рубежом Россия тайно чеканила нидерландские золотые дукаты («голландские червонцы») – международные средства платежа того времени. Вес и другие параметры русских «голландцев» точно соответствоали оригиналам. Их не подделывали, а, скорее, незаконно производили. В 1849-м Нидерланды окончательно прекратили чеканку своих дукатов, а Россия… чеканила их еще 20 лет штемпелем 1849 года. Поэтому дукаты 1849 года до сих пор встречаются в коллекциях очень часто, ведь только Россия отчеканила 4 350 190 таких монет!

Известно также, что Канкрин делал небезуспешные (и, к сожалению, быстро свернутые его преемниками) опыты по развитию платинового обращения в России. Первая платиновая монета в мире была выпущена именно в России. Платиновые червонцы Канкрина поначалу мало ценились на мировом рынке, что не помешало англичанам сразу же после его смерти не только «помочь» русским свернуть хождение таких денег, но и на десятилетия полностью перехватить скупку этого металла у хозяев уральских приисков...

 

ПРОДОЛЖЕНИЕ СТАТЬИ ЧИТАЙТЕ В ПЕЧАТНОЙ ВЕРСИИ НОМЕРА "БОГАТСТВО"

 

Рейтинг статьи: 0


вернуться Версия для печати

115172, Москва, Крестьянская площадь, 10.
Новоспасский монастырь, редакция журнала «Наследник».

«Наследник» в ЖЖ
Яндекс.Метрика

Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru

Телефон редакции: (495) 676-69-21
Эл. почта редакции: naslednick@naslednick.ru