Бегство в никуда

Все началось через несколько минут после окончания олимпиады. События развивались самым неожиданным образом. Сейчас я понимаю: что-то я тогда сделал неправильно. Но расскажу по порядку. Пошли слухи, что «А» и «В» сговорились и поджидают нас перед школой. Половина моих одноклассников уже куда-то ушли. Мы остались вдвоем с другом. Внутри потихоньку ворочался страх. 

 Автор Андрей Куликов

По давней традиции каждую зиму в школе проходили олимпийские игры знаний. Так было и когда я учился в девятом классе. Мне и в голову не приходила мысль, что олимпиада того года врежется в память на всю жизнь.
Как водится, не повезло с жеребьевкой. Приписали к команде по математике (до сих пор ничего не смыслю в логике цифр и греческих букв). Не беда, посижу, думаю, с умным видом, отмолчусь. Зато в команде собрались почти все мои лучшие друзья (у них с математикой было не в пример лучше).
Школьные коридоры радостно гудели. Никаких занятий в день олимпиады не проводилось. Когда я добрался до нужного кабинета, там уже рассаживались прибывающие участники – мои одноклассники и люди из параллели. Стоит сказать, что наша параллель состояла из трех классов: «А», «Б» и «В». Столько же было и команд. Отношения между классами были вполне нейтральные. Дух олимпийского соперничества не в счет.
Перед самым началом математических состязаний ко мне подошел знакомый из «А» класса (сам я из «Б»). Без малейшего наезда и без всякой иронии он произнес: «Если мы проиграем, забиваем вам стрелку после школы, о’кей?»

«Да, да, обязательно», – с той же иронией ответил я. Ну что, думаю, за ерунда – драться из-за поражения в школьной олимпиаде. Наш класс часто оказывался на последних местах, но ни у кого и мысли не возникало ввязываться из-за этого в драку, хотя у нас и было больше всего парней. В общем, я счел этот разговор шуткой. Тем временем мой визави пожелал нам не выиграть, после чего удалился в свою команду.
Но пожеланию его не суждено было сбыться. В тот день была сокрушительная победа. Мой класс брал первые места по всем номинациям, включая труд, литературу, географию и математику. Впрочем, особенного воодушевления не было. Мы всегда спокойно воспринимали как победу, так и поражение. Так и на этот раз: ну взяли и взяли.

Все началось через несколько минут после окончания олимпиады. События развивались самым неожиданным образом. Сейчас я понимаю: что-то я тогда сделал неправильно. Но расскажу по порядку.
Пошли слухи, что «А» и «В» сговорились и поджидают нас перед школой. Половина моих одноклассников уже куда-то ушли. Мы остались вдвоем с другом. Внутри потихоньку ворочался страх. Драться я не любил, но умел. Проблема была в том, что нас двое, а их – две параллели, то есть человек пятнадцать.
Я размышлял примерно так: если нас мало, значит, нужно бороться хитростью. Поэтому вместо того, чтобы спуститься вниз, мы отправились смотреть торжественное закрытие олимпиады – хотели затеряться в толпе, но просчитались – всех «бэшек» уже искали и по актовому залу. Нас быстро вычислили. Караул у школы был оповещен. Они ждали.

Пока на сцене отплясывали очередной номер, я лихорадочно соображал, как выйти из этой ситуации. Вариант спуститься открыто я отмел сразу. Сейчас мне кажется, что это и стало главной ошибкой. Нельзя было поддаваться страху. Но тогда я решил иначе. Сначала надо было забрать одежду из раздевалки, а потом бежать на улицу через кабинет труда (там был черный ход, его часто держали открытым).
Выступление закончилось, и мы с другом довольно ловко добрались до раздевалки, тут же стали натягивать верхнюю одежду и уличную обувь. Неожиданно нас обнаружили и, держа под руки, повели к выходу из школы – на разборку.

В тот момент я не чувствовал страха. Нужно было что-то сделать. Но что? Бороться. Я дернул руками и освободился от двух «вражеских» рук. Мой друг, видимо, проделал то же самое, так что через несколько секунду мы оказались на третьем этаже школы, а сзади слышался топот погони. Надо было срочно где-то скрыться. Дверь кабинета. Открыто. Кто-то из младших классов вытирает доску. Мы спрятались под партой.

Кто-то скажет: трусы. Нет, тогда я еще не боялся. Это было даже интересно – попытаться обмануть силу хитростью.
Не знаю, может быть, так должно и было произойти, а может, кто-то сказал, что мы прячемся именно в этом кабинете. Так или иначе, через минуту мы увидели, как в кабинет вошло несколько пар ног, и эти ноги направились к нашему укрытию. И вот снова меня держат две руки. Повели вниз. Третий этаж – второй – вестибюль со столом охранника – улица. Нельзя было сдаваться. Резкий взмах руками, я свободен.
Раз. Сто метров от школьного подъезда до школьных ворот остаются позади. Два. Машины сигналят мне в уши, но сейчас это не имеет никакого значения. Три. Я здорово оторвался. Четыре. Уколы напряжения в левом боку. Пять. А бежать-то некуда. Шесть. Останавливаюсь. Семь. Они меня догоняют.

Их было семеро. Наверное, часть уже ушла, а может быть, их с самого начала и было семеро. Но страх помножил их на два.
Мой друг потом рассказывал, все побежали за мной. Я их понимаю, преследовать всегда интереснее. Как пелось в одной песне: «Ведь только покажешь спину, сразу начинают стрелять».

Нет, когда они окружили меня, то не стали бить. Один удар в живот не считается. Предложили даже поединок один на один. Но к тому времени мной уже правил страх. Мне хотелось, чтобы все это закончилось. Вот здесь меня уже можно называть трусом. Один из них сказал: «Завтра говоришь своим, и забиваем стрелку после школы». Я быстро кивнул в ответ.

В тот день нужно было снова идти в школу – на репетицию. Там я и рассказал обо всем своему классному руководителю. Все развивалось как и в любой школе. Классный сказал завучу. А потом всех виноватых вызвали к директору.
Наверное, нужно было молчать. Стучать нехорошо. Да и решать за других не лучше. Но почему-то до сих пор не верю, что мой класс смог бы тогда собраться и дать отпор двум другим. В общем, я сделал так, как сделал. Может быть, из-за страха, а может быть, потому, что привык полагаться на себя…

После этого меня никто не побил, даже не называли стукачом, мои одноклассники вообще не обратили внимания на эти события. А я еще долго боролся со своими страхами. И вот ведь странно. Самый большой страх пришел ко мне уже после всего случившегося. Казалось, что они еще отомстят, первые дни я даже готовился к этому, но ничего не происходило.
А все-таки не надо было тогда бежать. Ну что бы я потерял? Зуб? Получил бы фонарь под глазом? Всяко лучше, чем еще два года испытывать легкий холодок от одного их присутствия рядом.