православный молодежный журнал | ||||||
Василий Пичугин. Утраченный смысл высшего образования№ 6, тема Женихи и невесты, рубрика Рассказы о Русском первенстве
Прошло более десяти лет с начала коренных преобразований в истории России. Громадные изменения претерпело отечественное высшее образование, появились новые высшие православные учебные заведения: к духовным академиям добавились Православный Свято-Тихоновский богословский институт (ПСТБИ) и Российский православный университет Иоанна Богослова (РПУ). Попробуем поговорить о первых результатах. С одной стороны, не может не радовать появление двух новых православных вузов, в стенах которых обучаются тысячи студентов. ПСТБИ наладил дистанционное обучение и имеет десятки филиалов по всей стране. С другой стороны, необходимо выявить допущенные ошибки и упущения как отдельных институтов, так и всей православной системы высшего образования в целом, чтобы, по возможности, избежать их повторения в будущем. Для начала вспомним классические схемы образования, свойственные христианской Европе и православной Руси. Главной наукой в европейском университете являлось богословие, все остальные дисциплины в этой иерархии располагались ниже. На Руси, в отличие от Западной Европы, православное богословие имело опытный (на естественно-научном языке – экспериментальный) характер и изучалось, прежде всего, в монастырях. Для подавляющей части народа именно православная аскетика являлась наукой наук. Осознанное понимание этого позволило Древней Руси преобразиться в Святую Русь. Образно говоря, множество людей направлялось в Небесный Иерусалим, на пути к которому и осуществлялось высшее образование. В чем же причина отличий образовательных систем западного христианства и Православия? Многие православные исследователи искренне переживают, что православный университет очень долго не появлялся. На наш взгляд, он и не мог появиться из-за серьезных догматических расхождений между католицизмом и Православием, в концентрированном виде выявившихся во время паламитских споров XIV века. В ожесточенной схватке по вопросу о природе Фаворского света столкнулись, с одной стороны, святитель Григорий Палама и его сторонники афонские монахи, вооруженные тысячелетним опытом православной аскетики, с другой – епископ Варлаам и его последователи, руководствовавшиеся достижением христианского Запада – схоластическим богословием. Варлаам, а вместе с ним и вся схоластика, отрицали возможность прямого богообщения. Тем самым они настаивали на том, что Бога нужно познавать через Его творения. Эта позиция и привела достаточно быстро западнохристианскую цивилизацию к современной системе секуляризованного высшего образования. Святитель Григорий Палама парадоксальным образом доказывал возможность прямого богообщения, несмотря на непознаваемость Бога. Важность этого вопроса была столь высока, что определения паламитских соборов были внесены в синодик недели Торжества Православия. Из определений этих соборов вытекало колоссальное значение монашеской аскетики для всей православной вселенной. На Руси воплощением красоты высокого монашеского образа стали преподобный Сергий Радонежский, его последователи, ученики и современники. Были созданы сотни монастырей, прославлены сотни русских святых. Так Третий Рим унаследовал от Второго самое ценное, что последний сумел создать перед своим падением. Собственно, высшие учебные заведения по западнохристианскому образцу на Руси появились в XVII веке – знаменитая Киево-Могилянская духовная академия в Киеве и Славяно-греко-латинская академия в Москве. Но появились они не в результате окатоличивания Православия, а как православный ответ на католическую экспансию с использованием главного оружия этой экспансии – системы высшего образования. Ситуация была очень острой. За полстолетия почти вся западнорусская элита стала прокатолической. Митрополит Петр Могила, создатель академии, сделал все возможное для уменьшения католического влияния, создав академию у стен Киево-Печерской лавры, колыбели Святой Руси. К сожалению, в XVIII веке в результате раскола и петровских преобразований пришли в упадок русское монашество, а вместе с ним и система древнерусского высшего образования. Поэтому в этом столетии на территории России господствовали западноевропейские образовательные системы. Необходимы были специалисты теперь уже для отражения секулярно-протестантского нашествия. Истинным продолжателем дела митрополита Петра стал святитель Филарет Московский, который перевел Московскую духовную академию из Москвы в Троице-Сергиеву лавру после Отечественной войны 1812 года. Тем самым он не только соединил западнохристианскую модель высшего духовного образования с древнерусской моделью, но и продолжил работу митрополитов Гавриила (Петрова) и Платона (Левшина), преподобного Паисия Величковского и его учеников по возрождению русского монашества. Важным достижением XIX века было создание начальной церковно-приходской школы. Однако полностью воцерковить российскую систему образования, и особенно высшую школу, не удалось. Это послужило одной из главных причин катастрофы 1917 года. Так в чем же состоит вызов современного мира по отношению к Русской Православной Церкви в целом и православной системе высшего образования в частности? Кратко этот вызов можно назвать «страшно» звучащим словом «секуляризм». Опасность этого «изма» состоит в том, что современный мир хочет, чтобы Православие утратило свою вселенскость, чтобы Православная Церковь стала одной из многочисленных резерваций нашего времени, чтобы она больше не претендовала на воссоздание православного мира. Вместе с тем надо понимать, что без восстановления православного общества и православной государственности надеяться на длительное существование традиционной России не приходится. Почти все образовательные проекты последнего времени стремятся доказать, что православное образование существует и что государство признает его. Но признание государством чаще всего лишь подчеркивает современную секуляризованную концепцию образования, выстроенную по горизонтали. В этой горизонтали для государства нет никакой разницы между Московской духовной академией и Высшей академией туризма. Поэтому одна из основных задач – восстановить вертикаль образования, восстановить утраченный смысл высшего образования. Подобную задачу можно решать двумя путями, в чем-то взаимосвязанными. Путь первый – создать высшее хозяйственное учебное заведение, например, у стен Троице-Сергиевой обители, у мощей Преподобного. При этом значительная часть этого учебного заведения могла бы базироваться и в Москве. Сама атмосфера лавры, преподаватели духовной академии, читающие определенные гуманитарные предметы, участие студентов в богослужениях могут задать зримый образ, основанный на видении Первообраза, вертикали высшего образования, которая столь необходима и современной России, и всей современной православной цивилизации. Теоретические знания о Православии необходимы, но они крайне недостаточны, так как Православие – это прежде всего практическая устремленность к совершенству, образ жизни. Путь второй – пытаться изменить современное высшее образование. На этом пути также сделано немало, многие высшие учебные заведения в той или иной степени сотрудничают с Русской Православной Церковью. В некоторых из них даже введена новая специальность – «Теология». По замыслу разработчиков этого проекта, государство скоро может получить специалистов в области религии. По сути, этот проект хочет восстановить западноевропейскую секуляризованную систему высшего образования для университетов. В каждом западном университете есть факультет теологии. Если раньше этот факультет был главным, то в настоящее время он – один из многих. Эффективность такого пути не столь очевидна. Во-первых, создание подобных факультетов потребует большого количества специалистов, которых просто-напросто нет. Во-вторых, отсутствие в первом российском университете богословского факультета не случайно. Основатели Московского университета Шувалов и Ломоносов, несмотря на всю свою затронутость секуляризационным духом XVIII столетия, прекрасно понимали, где получается ВЫСШЕЕ ОБРАЗование, к какому ВЫСШЕМУ ОБРАЗУ необходимо стремиться. Поэтому сама необходимость подобных факультетов в российских вузах вызывает сомнение. По нашему мнению, в светских учебных заведениях необходимо читать интегрированный курс о Православии, причем особое внимание следует уделить вопросу взаимоотношения высшего образования и Православия. Подобный курс сможет обозначить истинную вертикаль в системе высшего образования и заявить о нашем неприятии секуляризованного общества.
Оставить комментарий
|
||||||
115172, Москва, Крестьянская площадь, 10. Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru Телефон редакции: (495) 676-69-21 |