История и мы

Ода

Тяжелая дубовая дверь, глухо скрипя, закрылась и Ода оказалась внутри небольшого дворика монастыря в Ринтельне. «Пойдем пока в мою келью, подождем когда матушка-настоятельница позовет и определит, где тебе жить»,-предложила сопровождавшая из самого Эльсдорфа (Швабия) монахиня. «Ну, вот и кончилась моя мирская жизнь. Теперь я невеста Христова», – подумала Ода, следуя за своей проводницей. По одежде было видно, что девочка знатного рода.

 Это подтверждают и «Штаденские анналы», написанные северосаксонским хронистом Альбертом Штаденским в середине XIII века. В анналах, в статье под 1112 годом указано: матерь Оды Ида из Эльсдорфа, дочерь Людольфа графа Брауншвейга, брата императора Священной Римской империи Генриха III, а мать Иды, бабушка Оды—сестра папы Льва 1Х.

 Ида была любвеобильной, выходила замуж несколько раз. В русской историографии долгое время превалировала версия, впервые выдвинутая Н. М. Карамзиным на основании труда Г. С. Тройера, что отцом Оды был Леопольд, граф Штаде. Версию поддержали другие русские историки, и в отечественной историографии закрепилось прозвание Штаденская.

 По другой гипотезе, выдвинутой К. Лехнером, Липпольд, отец Оды, отождествляется с маркграфом Венгерской марки Луитпольдом из дома Бабенбергов, сыном маркграфа Австрии Адальберта. Эту версию разделяет ряд немецких историков, в отечественную историографию её ввёл А. В. Назаренко.

 Когда в 1043 году умер отец Оды, девушка оказалась лишней для Иды, которая снова собралась замуж. То ли новый муж потребовал отдать дочь в один из саксонских монастырей, то ли сама мать приняла такое решение, но ее отправили из дома.

 …Оде выделили одну из лучших келий—суXVю, светлую, относительно просторную. Тем не менее, к жизни отшельницы она привыкала с трудом, каждый день приходилось ломать себя, делать не что хочется, а что велит монастырский устав. Она уже почти привыкла к новому образу жизни, но однажды настоятельница сообщила ей шокирующую новость: Ода выкуплена матерью у монастыря. При встрече с Идой, она спросила родительницу: « Где же ты денег взяла, у тебя ведь их вечно не хватало?. «А я отдала монастырским сестрам родовое имение Штедедорф» . «Зачем все это?»- снова задала вопрос Ода. «Во имя твоего счастья и интересов Отчизны. Так распорядился император, он выдает тебя замуж за «короля Руси», Святослава».

 Случай росстрига монахини и выдачи ее замуж сам по себе не уникальный для того времени (вспомним, что у брата Владимира Красное Солнышко, Ярополка жена была монахиней), но и отнюдь не частый. Генриху 1У, видимо, во-первых, не давали покоя богатые дары, присланные Святославом, и он направил свой взор на Русь, а, во-вторых, он желал обзавестись влиятельным родством, чтобы насолить своему врагу королю польскому и, вообще, посредством этого брака усилить свое влияние в Европе. Свахой в переговорах князя с императором стала старшая дочь Святослава, выданная в 1062 году за чешского короля Братислава, имевшего дружеские отношения с германским императором.

У историков есть разные точки зрения по поводу жен Святослава. Из «Санкт-Галленских анналов» историк А.В. Назаренко выяснил, что брак Оды и прапраправнука Рогнеды Святослава, состоялся приблизительно в 1070 году. После этого черниговский князь стал усиленно готовиться к схватке за Киев. С помощью Генриха IV он надеялся нейтрализовать польского короля Болеслава II, являвшегося ранее союзником Изяслава Ярославича. В помощь он взял младшего брата Всеволода, видимо, пообещав ему прибавку к земельным владениям. Таким образом, Ода оказалась втянутой в большую политическую игру, хотя сама она вряд ли принимала в ней участие, поскольку воспитывалась в монастыре и была далека от мирской суеты.

 Слабой стороной этой версии является то, что в «Любецком синодике» жена Святослава названа Килликией. Кроме того, у Святослава было 5 сыновей, в то время как у Оды от первого брака указан только один. Однако этим фактам дается объяснение. В «Изборнике 1073 года» есть миниатюра, на котором изображён князь Святослав, его жена и пятеро детей. Святослав и его дети названы поимённо, имени жены, правда, не сообщается, она названа просто «княгыня». При этом можно заметить, что Ярослав показан отдельно от братьев и значительно моложе их. Это объясняет то, что в «Повести Временных лет» Ярослав появляется значительно позже его братьев — первое упоминание относится только к 1096 году, в то время, как его старшие братья начинают упоминаться уже в 60-х годах. На основании этого рядом историков выдвинута гипотеза, что Ярослав был сыном от второго брака, а на миниатюре изображена именно вторая жена. По мнению А.В. Назаренко дополнительным аргументом этой версии служит то, что в «Любецком синодике» не упомянут Ярослав, хотя он занимал некоторое время Черниговский стол. Это могло быть связано именно с тем, что он родился от другого брака, причём из-за того, что Ода была расстриженной монахиней, составители синодика могли посчитать такой брак неканоническим.

 Ещё одним доказательством того, что Святослав был женат дважды, служит известие из продолжения «Хроники» Херманна из Райхенау, написанной вскоре после 1102 года и долго считавшейся утраченной. В сообщении от 1072 года указывается о браке дочери графа Люпальда и Иды из Отерсберга, которую Назаренко отождествляет и Идой из Эльсдорфа, с «королём Руси», заключённый при посредничестве императора. Однако, в статье под этим же годом упоминается смерть папы Александра II, который в действительности умер в 1073 году, а также есть расхождения в датах других событий. Это позволило Назаренко сделать вывод о том, что указанная дата является приблизительной. Поскольку к тому времени у Святослава уже были сыновья, то брак должен был быть вторым по счету. То, что в «Штаденских анналах» Ярослав, сын Оды, назван «Вартеславом», Назаренко объясняет искажением текста при передаче. В качестве примера подобного искажения он приводит искажение имени Ярослава Мудрого в латинской анонимной «Истории Норвегии», где Ярослав назван»Warerlafus».

 Существует также версия, выдвинутая Н. А. Баумгартеном, который посчитал Оду, жену Святослава Ярославича, дочерью графа Этелера Белого, третьего мужа Иды из Эльсдорфа и возможного отца Бурхарда от гипотетического первого брака. По его мнению, Ода, дочь Иды из Эльсдорфа, вышла замуж за рано умершего старшего сына Ярослава Мудрого — Владимира Ярославича, князя Новгородского, а упомянутого в Штаденских анналах Вартислава он отождествляет с Ростиславом, родоначальником Галицких князей. Эту версию принимает часть историков.

 А.В. Назаренко считает, что у Святослава была ещё дочь, выданная замуж в Византию, дочь которой, внучка Святослава, в первой четверти XII века попала в плен к сельджукам и стала матерью султана Кылыч-Арслана II. Как известно из западных источников, он считал себя через свою русскую мать родственником немецких крестоносцев.

 Но вернемся к приезду Оды в Чернигов. Она была в самом расцвете. Моложавая, пышногрудая, белотелая, с чуть рыжеватыми кудряшками, сразу глянулась Святославу. Чего не скажешь о невесте. Ода расстроилась, увидев будущего мужа. Оказалось он не первой молодости, имеет уже четверо детей от недавно умершей жены: Глеба, Романа, Давыда, Олега. Но не она выбирала себе суженного, обратного хода у нее не было. Пришлось смириться. С появлением сына Ярослава, она ушла вся в заботы о нем. Святослав же взялся за осуществление потаенной мечты — сесть на киевский великокняжеский стол. Собрав дружину, выступил против старшего брата, заставил того вновь бежать с семьей в Польшу. Но там Изяслава встретили прохладно. Естественно, не нашел он поддержки и у Генриха IV, через Оду породнившегося с его главным соперником. Удачная женитьба Святослава привела к тому, что Изяслав фактически оказался в Европе в полной изоляции, и ему даже не смог помочь брак сына Ярополка и Кунигунды, дочери маркграфа Оттона Орламюндского, поскольку та являлась родственницей Оды.

В источниках нет никаких сведений о том, насколько удачным был брак Святослава и Оды, смогла ли немецкая принцесса, бывшая монахиня быстро адаптироваться на Руси. Известно лишь, что он очень дорожил браком с Одой, поэтому собирался отвести ее сыну важную роль. Это положение в семье нового великого князя наглядно отражает миниатюра в Изборнике 1073 года.

 Судя по всему, Изборник специально создавался для Изяслава Ярославича, поскольку владельческая запись Святослава сделана по стертой первоначальной записи. На миниатюре запечатлена вся семья Святослава. На первом плане сам князь с рукописью в руках, рядом Ода, впереди нее стоит маленький мальчик – ее сын Ярослав, сзади старшие княжичи. Поскольку Ярослав изображен почти на одном уровне с отцом, напрашивается предположение о его высоком положении в семье, чем у старших братьев. Может быть, именно ему Святослав намеревался передать великое княжение, оставив старшим сыновьям черниговские земли. Ведь Киев ему достался во многом благодаря браку с Одой.

 Исследователи миниатюр Изборника заметили некоторые нарушения этики в изображении семьи князя Святослава. Первое – в Византии до ХIII в. на подобных миниатюрах изображался только император. Стало быть, Святослав Ярославич приравнивал себя по власти и могуществу к правителям империи. Дальше– на византийских миниатюрах семьи императоров представлялись без женской половины. Портрет Оды в Изборнике явное исключение из правил. Последнее нарушение заключалось в том, что в подобной книге, предназначенной по своему содержанию для вклада в храм, вообще не должно было быть изображений светских лиц. Получалось, что Изборник изготавливался для личной библиотеки князя. Все его особенности были связаны с желанием заказчика наглядно запечатлеть свою семью. Оно возникло у Святослава Ярославича, который самовольно провозгласил себя великим князем Киевским.

Xудожник стремился передать индивидуальные черты каждого члена семьи Святослава и реалистично изобразить их одежду. Благодаря этому есть представление о том, как выглядела Ода. На вид ей лет 30, чуть полновата, лицо спокойное и красивое: большие глаза, прямой нос, маленький рот, круглые щеки. Одета довольно скромно, по сравнению с Гертрудой и Кунигундой на миниатюрах Трирской псалтыри, замечает Л.Е. Морозова. Нет никаких украшений из жемчуга и драгоценных камней, отсутствует даже традиционная отделка по вороту и рукавам. Верхнее платье довольно просторное, видимо, из розового шелка, стянуто на талии широким коричневым поясом под цвет отделки подола. Нижнее платье, видимо, узкое и также коричневое. Голову княгини покрывает простое небольшое покрывало, завязанное на европейский манер. Ни венца, ни очелья, ни кокошника у нее нет. Вероятно, и на Руси Ода предпочитала носить европейскую одежду. Скромность ее наряда – результат влияния монастырского прошлого.

 Изборник 1073 года в основном состоял из выписок «Ответов Анастасия Синаита», посвященных различным вопросам догматического богословия, христианской нравственности и мировидения. Для простого читателя его текст достаточно сложный для понимания. Но для Оды, воспитанной в одном из европейских центров средневековой словесности, его содержание близко и понятно. Можно даже предположить, что данная книга стала для нее пособием для овладения русской письменностью.

Позднее Ода могла принять участие в составлении нового сборника – Изборника 1076 года. Впрочем, историки полагают, что эту рукопись составлял писец Иоанн для себя, а материалы брал из княжеской библиотеки. Особенностью этого Изборника являются выписки из сочинений известных византийских авторов: Иоанна Златоуста, Афанасия Александрийского, Нила Синайского и других. Материалы носили нравоучительный характер и были полезны для молодых людей, начинающих жизнь. Их адресатами, вероятнее всего, были сыновья Святослава.

Еще одной интересной особенностью этого сборника являются выписки из житий святых женщин: греческой царицы Феодоры, преподобной Синклитики Александрийской, супруги преподобного Ксенофонта Марии и др. Напрашивается предположение, что эти тексты были вставлены по просьбе Оды, интересовавшейся жизнью святых жен.

 Ода провела на Руси не более 6 лет. В декабре 1076 году Святослав неожиданно скончался, и ей ничего не оставалось, как вернуться на родину с маленьким сыном, поскольку прекрасно понимала, что Изяслав Ярославич, снова сев на великокняжеский стол вряд ли ее пощадит. Святослав Ярославич был богатым князем, имевшим большую казну. Вся она досталась Оде, поскольку старшие княжичи, видимо, не жили в Киеве. Вывезти все в Европу для женщины-иностранки, конечно, было трудно, посему она спрятала сокровища в укромном месте. Позднее, как гласит легенда, возмужавший Ярослав вернулся на родину и нашел их.

В источниках не сообщается, когда Ярослав вернулся. В древнейших летописях его имя впервые упоминается под 1096 год, как участника междоусобицы между Мстиславом Великим и Олегом Гориславичем на стороне последнего. Исследователи предположили, что от братьев он получил муромские и рязанские земли и в итоге стал родоначальником муромско-рязанской княжеской династии, существенно возвысившейся в ХIII-ХIV вв. Его попытки приобрести еще и Чернигов после смерти всех братьев, закончились неудачей. Умер он в своем княжестве в 1129 году, с матерью, видимо, не поддерживал отношений. По сообщениям европейских хроник, на родине Ода вновь вышла замуж. Дальнейшая ее судьба неизвестна.

 Послушаем историка. Л.Е. Морозову:

«Несмотря на краткость пребывания, немецкая принцесса Ода оставила след на Руси. Благодаря браку с ней Святослав Ярославич смог изгнать старшего брата Изяслава из Киева и без всяких прав провозгласить себя великим князем. Затеянная им смута резко нарушила существовавший порядок престолонаследия и привела к многочисленным междоусобным войнам среди князей. Вернувшийся из изгнания Изяслав даже пытался превратить сыновей Святослава в изгоев, лишив земельных владений. С оружием в руках им пришлось потом бороться и за черниговские земли, и за право занимать киевский престол.

Брак Святослава с Одой показал русским князьям, какую важную роль имеет женитьба на иностранке. Примеру отца последовал его четвертый сын Олег, имевший мало шансов занять даже черниговский престол. Будучи изгнанным из Русского государства он оказался в Византии, где женился на знатной девушке по имени Феофано Музалон. С помощью ее денег он захватил Тмутаракань и там начал копить силы для борьбы за Чернигов. В 1093 году после смерти Всеволода Ярославича, пытавшегося закрепить Черниговское княжество за своим сыном Владимиром Мономахом, Олег вступил в борьбу за отцовы наследственные владения и победил. Окрыленный успехом, решил завладеть наследственными землями уже Владимира Мономаха, но был остановлен Мстиславом Великим. Можно предположить, что отчаянную смелость князю-изгою придавала его супруга-гречанка, имевшая собственную печать с надписью: «Феофано Музалон, архонтисса Росии». «Архонтисса Росии» означала, что Феофано претендовала на верховную власть в страже, но при этом была готова подчиняться византийскому императору.

Со второй половины XI в. браки русских князей с иностранками стали повсеместным явлением, и это оказывало существенное влияние на междоусобную борьбу, охватывающую страну. Княгини-иностранки не только помогали русским правителям расширять международные контакты, но и способствовали интенсивному культурному обмену между странами. С их помощью на Руси появляются лучшие образцы европейской письменности, изобразительного искусства, архитектуры и ремесла. Думается, что в это время одежда и повседневный быт русской знати ни в чем не отличались от общеевропейских. Процесс слияния русской культуры с культурой других стран, начатый при княгине Ольге, продолжился при Владимире I и Ярославе Мудром и их наследниках.

Из книги: Александр ЧЕРНЯК. Ольгина и Рогнедина ветвь, или Узы брачные, оставившие след в нашей истории

← Вернуться к списку