православный молодежный журнал | ||||||
После капитализма№ 48, тема Капитализм, рубрика Технологии русского будущего
Социализм, предпринимательство, вера Михаил Хазин, российский экономист, интервью телекомпании «Невский Экспресс» от 22 января 2009 г. Это вопрос очень сложный, потому что у всех сильны стереотипы. Вот скажи сейчас слово «социализм» – и у всех перед глазами СССР. Скажи «капитализм» – у всех перед глазами США или Европа. И ни у кого нет перед глазами Европы второй половины XIX века. Надо четко понимать, что мы находимся в плену стереотипов, и выйти из него очень сложно. По этой причине я не берусь сформулировать это в двух-трех словах. Но очень условно это социализм с очень сильной долей предпринимательской активности на уровне малого и среднего бизнеса, с очень сильной долей частного инновационного процесса, очень высокая доля ценностная – грубо говоря, социализм был принципиально атеистической моделью, а нужна вера, которая бы обеспечивала ценностную базу. Это рассуждение, потому что сформулировать это коротко абсолютно невозможно, ведь мы все в плену стереотипов. Каждое слово нужно по полчаса объяснять, что я на самом деле имею в виду. Новые деньги Олег Григорьев, российский экономист, интервью порталу worldcrisis.ru от 29 ноября 2012 г. Я вижу проблему в девальвации понятия «бизнес». Пока вы делаете настоящий бизнес – то есть совершаете некие полезные действия в обмен на деньги потребителей, – ваша компания будет поджарой и энергичной. Если же вместо бизнеса деньги начинают делать деньги – компания будет разбухать, обрастать ненужными структурами, терять управляемость, пока не лопнет вместе с денежным пузырем. Рост капитализма есть рост системы разделения труда. Современные деньги способствовали этому росту. Но сорок лет назад развитие мировой системы разделения труда достигло предела, поскольку она охватила всё человечество. Искусственной денежной накачкой удавалось 40 лет отодвигать кризис. Но теперь человечеству ничего не остается, как сконструировать такую экономическую систему, которая позволит развивать технологический прогресс без дальнейшего расширения системы разделения труда. Естественно, в этой системе и деньги будут другими. Деньги перестанут быть стихией. Мы теперь должны ставить сознательные задачи по построению систем разделения труда, их преобразованию, модернизации, повышению эффективности. Причем, будут целенаправленно создаваться различные виды денег для решения разных экономических задач. В будущем вполне может появиться несколько видов рублей, условия хождения которых будут специально разработаны с тем прицелом, чтобы обеспечить быстрый экономический, технологический и социальный прогресс в стране. Достаточно Роман Саблин, консультант и тренер по экологичному образу жизни, практик ограничения личного потребления Здесь можно только фантазировать. По какому пути пойдет судьба человечества, только Богу известно. В моей большой Мечте мир Будущего – это скорее то, что описано у Стругацких. Коммунизм с человеческим лицом. Отсутствие денег как инструмента. Принятие решений коллегиально – есть метод консенсуса для этого уже сейчас. Развитие талантов у каждого человека с детства. Стремление цивилизации не только наружу, но и внутрь, в тайны человеческой души и тонких энергетических тел. Потребление заменяется эволюционно на пользование. Ресурсами Земли, изобретениями, талантами людей. Все производственные цепочки прозрачны и понятны. На каждом товаре есть голограмма, отображающая весь путь его от производства. Планета развивается в концепции устойчивого развития – гармоничное (правильное, равномерное, сбалансированное) развитие. Это процесс изменений, в котором использование природных ресурсов, направление инвестиций, ориентация научно-технического развития, развитие личности и институциональные изменения согласованы друг с другом и укрепляют настоящий и будущий потенциал для удовлетворения человеческих потребностей и устремлений. Качество жизни людей определяется базовым понятием «достаточно». Для жизни, для радости, для комфорта. Жить по совести становится актуально и востребованно. Реальность такова, что уже через 5-10 лет человечество, вероятно, будет выживать. Природа внесет свои коррективы в наши непомерные амбиции. Неформальная информационная экономика Александр Иванович Орлов, профессор МГТУ им. Н. Э. Баумана, из статьи «Неформальная информационная экономика будущего» Денежное обращение должно уйти в прошлое. Ему, как и «рыночным отношениям», нет места в неформальной информационной экономике будущего. Прежде всего это касается производных финансовых инструментов, позволяющих участникам финансового рынка действовать по схеме «деньги – деньги», исключив из классической схемы «деньги – товар – деньги» центральный элемент. Для предотвращения экономических кризисов должен быть ликвидирован финансовый капитал, не обеспеченный материальными и интеллектуальными ценностями. На переходный период могут быть сохранены деньги как средство обмена и средство соизмерения ценностей. Они должны быть обеспечены не золотом или энергией, а рабочим временем. Необходимость ликвидации частной (но не личной) собственности и процента также вполне очевидна, поскольку управление организациями осуществляется в неформальной информационной экономике не личностью, а обществом. Основным направлением развития современной экономической и управленческой мысли являются информационные технологии управления. Неформальность – важнейшая черта будущих информационных систем принятия решений. Во-первых, свобода передачи информации – от каждого к каждому, без административных фильтров. Во-вторых, участие всех заинтересованных лиц и организаций в выработке и реализации решений. Конечно, для этого необходимы адекватные процедуры принятия решений. Разработать их должны специалисты по теории принятия решений. Интересным примером эффективности неформальных институтов в современной экономике России является провал на рубеже тысячелетий внедрения прогрессивной шкалы налогообложения доходов физических лиц в результате массового отказа граждан от подачи налоговых деклараций.
Новая аскеза творчества Александр Сергеевич Панарин, русский философ, из книги «Православная цивилизация в глобальном мире» Глобальный проект Православия – это проект возвращения к новой аскезе. Под этим сегодня принято понимать нечто мрачно-фундаменталистское, запретительно-репрессивное. Но православная аскеза есть не отрицание свободы, а ее реинтерпретация. Одно дело – холопье представление о свободе как о безответственности («Пусть у них голова болит!») или сибаритская трактовка свободы выходцами из номенклатуры («Пусть они работают»). Другое дело – христианская интуиция свободы, связанная с человеческим Богосыновством. Свобода дана мне на то, чтобы отвечать за любую земную тварь, за все дела и грехи мира, ни на кого не сваливая вины за неустроенность бытия. Свобода есть повод попробовать себя в самом напряженном, требующем таких усилий, которые я не могу потребовать от других, – только от самого себя. Перед человеком постиндустриальной эпохи открывались два пути. Он мог из сферы физического труда, воплощающего готовые технические решения и тиражирующего их в пространстве, войти в сферу творческого труда: пробиться к созданию первообразов. Но он мог сбиться на другой путь: уйти из сферы труда вообще в сферу спекулятивных авантюр, связанных с перераспределением готовых результатов, в сферу гедонистического досуга, требующего тотальной отключки, в сферу виртуального, заменяющего постылую и требующую напряжения реальность. Творческий труд есть прорыв из того, что наличествует материально, в сферу идеально возможного. Творчество есть переход от одновариантности действительного к поливариантности возможного. Такой прорыв требует совершенно особого типа личности и типа свободы: речь идет об аристократизме требовательной к себе свободы. Творческому духу научно-технической интеллигенции предстоит компенсировать не только иссякание даров природы, ослабленной экологическим кризисом, но и традиционное народное трудолюбие, выносливость и неприхотливость, законопослушие. Православная традиция дает нам чрезвычайно многое в силу того, что менее всех других традиций закрепляет наше место однозначно на Западе или на Востоке. Еще менее она закрепляет нас на шкале времени: мы вольны интерпретировать себя либо как традиционное доиндустриальное общество, либо как общество постиндустриальное, то в духе доэкономического человека, то в духе постэкономического, то соревноваться с Западом по критериям морали успеха, то выйти из этого соревнования по ценностным соображениям. Из всех других цивилизаций Православие отличается тем, что здесь особенное, относящееся к специфике региона и его культуры, как нельзя более тяготеет ко всеобщему, к идеалу всечеловечности. Тайна истинного постиндустриализма – в сохранении «архаической» пассионарности морально-религиозного типа. Может быть, замечательный архаизм Православия является шансом человечества – одной из гарантий того, что творческий, цивилизованный постиндустриализм еще может быть спасен в наступающем глобальном мире. Подготовил Филипп Якубчук
Оставить комментарий
|
||||||
115172, Москва, Крестьянская площадь, 10. Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru Телефон редакции: (495) 676-69-21 |