Наследник - Православный молодежный журнал
православный молодежный журнал
Контакты | Карта сайта

Как я стал Падрино

№ 34, тема Игра, рубрика Путешествия

Воздушное сообщение развратило человечество. Каких-то несколько часов – и ты можешь оказаться в совершенно другой стране, с другим климатом, языком, этносом. И если первые поездки еще как-то бодрят самим фактом пребывания вдалеке от Первопрестольной, то впоследствии требуются дополнительные впечатления.

Барселона встречает меня не как туриста, я прибыл выполнить важную миссию – подвести Вику к алтарю и присутствовать при церемонии перехода из состояния «невеста» в состояние «жена». Однако, я не последний русский, кто прилетает в этот день на Викину свадьбу. Прогулявшись по Барселоне, вечером уже вместе с Викой стоим у терминала, начинают выходить люди, по одежде и сосредоточенным лицам видно, что наши.

– Такси до Барселоны недорого, подходим, не стесняемся, – начинаю бубнить я на манер домодедовских рыцарей желтых шашечек, чем привожу прилетевших в некое смущение. Им бы хотелось иных впечатлений, но пусть знают: русских в Барселоне не просто много, а очень много. И вот выходит Викина мама, правда, без песен, но не без столичного шарма. Здрасте-здрасте, объятия, приветствия, и можно ехать в Сарагосу – место, где состоится свадьба.

 

Поездка в Сарагосу, лежащую между Барселоной и Пиренеями, отделяющими Испанию от Франции, занимает три часа на автобусе (за все триста с лишним километров я не увидел вдоль дороги ни одного заросшего бурьяном клочка земли – или томаты, или зерновые, или оливки и миндальные деревья).

Солнце потихоньку садится за горы, мы вплываем в автовокзал. Прибыли! Выхожу, с подножки вижу Викиного жениха и пою ему приветственную песню: «Ола, Хосе-Рамон, вива Хосе-Рамон!» – что в вольном переводе означает: «Приветствуем тебя, дорогой наш человек, дай Бог тебе здоровья».

На следующий день происходит знакомство с родителями жениха. Разумеется, это приветливые и улыбчивые люди, разумеется, они нам рады, и разумеется – пожалуйте за стол. После чего я иду наматывать свои метры в бассейне (он во дворе), а Викина мама, несмотря на всеобщие возражения, убирается в доме. Потом она, видимо, по старинной русской традиции, ворчит, чтобы снимали ботинки, и тем накаляет обстановку до состояния международного скандала. Оказывается, у испанцев не принято снимать обувь и совершенно неприлично показывать свои ступни, пусть даже и в носках.

Потом мы едем в город, где встречаемся с местными русскими подругами Вики (обычно это жены испанцев), а также встречаем вновь прибывающих русских гостей (нескольких девушек и ребят). Здесь следует сказать горькую для испанцев правду. Русские девушки – их единственный шанс. Местные испанки… эээ… в общем, не очень красивы. Причем, совершенно объективно. У них приземистые фигуры и тяжелые лица. Спасает испанский брак две вещи: во-первых, женщин в Испании намного меньше, чем мужчин, а во-вторых, здесь совершенно не принято разводиться.

 

Вот наконец-то и этот день. Бедный Хосе-Рамон! Сколько ему пришлось пережить и вынести. Сколько раз его вызывали в полицию и спрашивали, зачем он берет в жены проститутку. Сколько раз его друзья предупреждали, что надо быть осторожным, а то как бы по миру не пошел, ведь русские – сплошь аферисты и бандиты.

А еще надо было решить проблемы с венчанием, и поэтому венчать будет не католический священник со стороны, а свой, тоже католический, но хорошо знакомый, однако и для него надо было делать справку о том, что Вика – не просто так, а крещеная православная (а он по-русски-то ни бельмеса). А потом я занимаю категорическую позицию по поводу того, что в католической мессе я принимать участия не буду и Вике не дам, и лучше вообще тогда отказаться от этой затеи, а то будет скандал прям во время церемонии. И еще много-много чего. В конце концов, все вопросы утрясены, в том числе и «мой». Решено, что к нам приставать не будут, и вообще падре в курсе того, что мы православные ортодоксы. Ну и пожалуйста. Хоть блином назови...

Приезжают Хосе и Вика. Вика заплакана (а какая невеста в день свадьбы не плачет?), потому что черной машины в прокате не оказалось и придется ездить на серой. Еле-еле мы с Хосе успокаиваем ее, говоря, что серая даже лучше, что черная – это скорее для похорон, к тому же, черная в сочетании с белым платьем будет выглядеть слишком контрастно.

Машина заказана марки «ВМW». И я рад, потому что (да простят меня соотечественники) не понимаю, зачем надо обязательно нанимать глуповато-неповоротливый лимузин с надписью «Аренда» на заднем стекле. Кого арендуем-то? Невесту? Во всем мире на лимузинах ездят или сутенеры, или негры-рэперы, но у нас еще и молодожены…

 

Испания – страна традиций, и одна из них – три свадебных фотоальбома. Один – молодым, второй – родителям жениха и третий – родителям невесты. В силу этого в процессе приготовления к свадебной церемонии и на самой свадьбе зарезервированы некие временные промежутки для обязательных индивидуальных и групповых фотосессий. Уже с момента облачения невесты в свадебное платье в обязательном порядке начинает присутствовать приглашенный фотограф. Кроме него допущены лишь подружки невесты и только в самом конце – исключительно для фотосессии – жених и падрино.

Видимо, пришло время раскрыть мой статус. Вообще-то, невесту к алтарю ведет отец. Однако, если его нет, ее привозит к церкви и сопровождает до алтаря один из самых близких ей людей. Носит он гордое название «падрино», и на этой свадьбе я именно так и называюсь. Причем, в ряде случаев даже родную мать оттирают на второй план, и только падрино может быть рядом с невестой.

 

Начало церемонии – в 19.30. Где-то в 19.00 жених и невеста начинают жить отдельно: жениха в церковь вводит мать, а я должен привезти Вику. О да! Выглядит это как в кино. К открытым вратам костела величаво подъезжает автомобиль. Открывается дверь, я выхожу и улыбаюсь собравшимся гостям. А гостей-то немало! На мне черный смокинг, а под ним песочная жилетка с оранжевым галстуком. Эти два причиндала достались мне с боем. Изначально жилетка должна была быть серой и галстук – примерно таким же.

– Мадре миа! Я это не одену, вы же профессионал, неужели не видите?! – обращаюсь я к женщине, подбирающей мне гардероб. Сделайте что-нибудь повеселее! – Она недоуменно вскидывает глаза, но я непреклонен. – Это ж не похороны, это свадьба. Я имею намерение петь и танцевать!

Так вот... Обхожу машину и помогаю выйти невесте. Сзади нам пристраивают детей. Маленькая девочка будет держать фату, а мальчик позади меня будет нести на специальной подушечке кольца. В открытые врата церковь просматривается до самого алтаря. У католиков он больше похож на сцену. А сбоку есть даже трибуна с микрофоном. Справа и слева скамьи – там приглашенные гости. Слышится легкий гул десятков шепотков. Нам делают знак – пора. Но друзья-режиссеры уже давно всему научили.

– Рано!

– Пора.

– Рано!

– Да почему?!

– А у нас в России принято паузу выдерживать.

И вот, когда недоумение начинает нарастать, шепот стихает и наступает абсолютная тишина, я делаю первый шаг и торжественно веду невесту не только к жениху и алтарю, но где-то даже и к порогу будущей жизни. Перед алтарем стоит шесть пуфиков. Два – для жениха и невесты, по бокам от них –  для мамы жениха и падрино и еще два – для папы жениха и мамы невесты. Дальше все достаточно просто. У всех основных персон есть специальные папочки, где расписан весь процесс бракосочетания с пометками, когда и что нужно делать, где сесть, где встать и где в ладоши похлопать. Падре не затягивает, он весел и бодр, и церемония проходит достаточно динамично.

По сравнению с православным венчанием, католическое выглядит более гражданским. Промычал синтезатор, имитирующий орган, хора не предвиделось, да и остальной мистерии, такой, какую мы привыкли видеть в нашей церкви, нет и в помине. Нет взаимодействия священника с женихом и невестой (он там, на сцене), нет венцов, нет свечей и икон. То есть даже и сравнивать-то неприлично. Да и само понятие таинства, на мой взгляд, утрачено. Здесь, однако, подписываются все необходимые документы, которые в России называются нелепым словосочетанием «запись акта гражданского состояния». И чего не отнимешь, так это того, что венчание в костеле у католиков – это и начало, и центр мероприятия, и присутствие гостей на нем практически стопроцентное. А у нас на венчании иногда можно видеть жалкую горстку гостей (тех, кто поправославнее) и утомленных молодоженов – ЗАГС и застолье были вчера…

Каюсь, ключевой момент церемонии я пропустил. Задумался как-то о перипетиях судеб, а тут слышу – аплодисменты. Свершилось! Поздравления, легкая фотосессия в стенах костела, и – пожалуйте на выход. Последними помещение покидают новоиспеченные муж и жена. Их традиционно обсыпают лепестками роз, и в ближайшем скверике начинается, а вернее продолжается уже поднадоевшая фотосессия. С молодыми для свадебного альбома должны запечатлеться все. После чего Хосе и Вика едут на сольное фотографирование (да сколько можно!).

 

Следующая часть протокола именуется фуршетом. Вся свадебная толпа, прогулявшись четыреста метров до отеля, разбредается по диванам, пуфикам, стойкам, столикам в нижнем зале. Здесь начинается непринужденное общение, те, кто не успел познакомиться, знакомятся. Через минут эдак сорок входят виновники торжества. По этикету, они должны еще раз переброситься парой слов со всеми и поздороваться с теми, кто припозднился. Открываются двери верхнего зала, и гости занимают места. Начинается праздничный ужин.

Опять я чувствую, что именно такой формат мероприятия мне близок и понятен. Нет огромного стола буквой «П». Нет этих бесконечных закусок и салатов оливье и, о чудо, неужели это возможно – нет крепких напитков! Стоят большие круглые столы, каждый на шесть персон. Передо мной (перед остальными, разумеется, тоже) – пустая тарелка, два бокала и салфетка. Ближе к центру стола – несколько бутылок с белым вином и водой. Официанты следят, когда тот или иной бокал начинает пустеть, и вовремя подливают соответствующую жидкость. В определенные моменты тарелки уносятся и быстро возвращаются с новым блюдом. Паштет под карамелью сменяется каким-то салатиком, салатик – каким-то морским моллюском, потом подают рыбу, потом еще несколько легких блюд. И вот наступает момент, ради которого мне пришлось приложить изрядное количество усилий.

– Лен, – прошу я одну из Викиных подружек, – помоги перевести.

– Дамы и господа, – встаю я из-за стола, – несколько месяцев назад стало понятно, что мне выпала честь быть падрино на свадьбе вот у этой сияющей счастьем пары. И специально к этому событию я написал песню. Но разве может она прозвучать просто под гитару?! Конечно, нет! Она должна быть исполнена исключительно под аккомпанемент фортепиано. И у меня было всего лишь два месяца на то, чтобы научиться играть на этом инструменте. Я прошу поддержать меня, поскольку это мой дебют, и я очень волнуюсь.

 

Песня, собственно, не претендует на «Грэмми», и припев достаточно прост: «Любовь, я знаю, это любовь». Но в середине песни я, вставив пару септаккордов, запел этот же припев на испанском: «Эль амор, йо се ке эсто эс амор». Испанцы закрутили над головами ресторанными салфетками, растроганные молодожены благодарили, а белое вино сменилось на красное, что означало смену закусок и рыбных блюд на мясное меню.

Наконец наступила и очередь свадебного торта. Ох, сколько в него вложено усилий! Сколько вариантов перепробовано, сколько нюансов обговорено! Заказывался он в специальной кондитерской, история которой насчитывает столетия. И вот притушен свет, на специальной каталке торт подвезен к центральному столику, молодым вручается сабля, и под звуки лирической композиции Хосе и Вика вместе разрезают торт на куски. В Испании есть и такая традиция: если на свадьбе присутствуют пары, которые помолвлены, то новобрачные лично подносят им на красивых тарелочках треугольники отрезанного торта. На нашей свадьбе таковых пар оказалось две. Выглядело это очень трогательно и романтично. Потом по какой-то международной традиции разрезали в лохмотья и уложили на поднос подвязку невесты и галстук жениха. Прошлись по столам и напродавали эти символы не пойми чего на кругленькую сумму. Потом кидали свадебный букет, поймала русская девушка Олеся (еще бы, бывшая волейболистка, она везде букеты ловит).

 

Вновь распахнулись двери нижнего зала, но теперь вместо фуршета там расчищенное пространство. Зазвучал мой любимый Венский вальс, и Хосе с Викой закружили по танцполу. Через заранее обговоренный промежуток времени к ним присоединяются другие пары. Венский вальс сменяется чуть более попсовой мелодией, потом еще попопсовей, и потихоньку все это перетекает в непринужденную дискотеку с напитками и закусками.

Не обошлось без инцидентов. Припозднившийся испанец замечает Олесю и приглашает ее на танец, потом на второй. На третий не успел. В паузе его отводит в сторонку молодой человек Олеси. Просит подержать бокал с кока-колой и говорит примерно следующее: «Коку я тебе отдал, а девушку не отдам». После чего подкрепляет свои слова, слегка ткнув бедолагу пальцами под ребра. Ну да… какая ж у русских свадьба без драки?

У испанцев, похоже, иначе. Танцую с Дженнифер. Иногда где-то сбоку появляется и пытается внедриться третий персонаж.

– Отойди, не мешай, – увещеваю я его. И так несколько раз. Через какое-то время подходит Вика и представляет молодого человека. Это муж Дженнифер. А до этого он долго и аккуратно выяснял у Вики, кто я такой.

– Все хорошо, падрино только танцует, – успокаивает его Вика.

– Но он так танцует, что я волнуюсь.

– Пойдем, я тебя представлю.

– А это удобно? Я не помешаю?

Интеллигентный человек!..

 

Медовый месяц. Хотя не такой уж и медовый. Поскольку Викина мама и я улетаем не сразу после свадьбы, то нужно как-то организовывать наш досуг. И тут надо отдать должное и родителям Хосе-Рамона, и самим новобрачным. Где мы только не были в эти дни! Мне кажется, вся Испания от Барселоны до границы с Францией была изведана нами хоть и фрагментарно, но не без приятностей. Ездили на двух машинах. Провели день в пуэбло (местное название деревни), посмотрели на горы, горные реки и озера, съездили на оливковые плантации. Вся провинциальная цивилизация в этой части Испании – каменная. Дома из камня, мостовые из камня, каменные даже резные столики и скамейки. Что интересно, испанцы любят (или им приходится) жить тесно. Все дома прилеплены друг к другу стена к стене и, как правило, все поселение находится на склоне горы. А огороды, поля и сады расположены в другом месте, и до них надо долго идти, а то и ехать.

 

Мифы о европейцах развеиваются один за другим. Так, например, принцип «гостю – лучший кусок» соблюдается неукоснительно, а в ресторанах платить за себя не всегда удается. Когда на общественной клумбе Мари-Кармен нам приглянулась герань, куст на наших изумленных глазах перекочевал с муниципальной грядки в личный багажник.

При всем внешнем благополучии, в Испании есть бомжи. А в Салоу, где у семьи апартаменты (по нашему – квартира-дача), те же приставучие, как и в Египте, арабы со своим китайским барахлом, то же многолюдье и, что еще хуже, – тишина не раньше четырех-пяти утра. До этого дискотека, крик-гвалт и шатания.

Когда говорят про европейскую пунктуальность, наверное, имеют в виду немцев. За испанцами нужен глаз да глаз. Могут не сделать в срок, могут сделать не так и не то, могут вообще не сделать, при этом евро предпочитают брать заранее. Хосе это знает и, в свою очередь, предпочитает платить частями, затягивая финальные выплаты до последнего.

 

А еще Хосе и Вику ожидает яхта. Вернее, то, что так называется. Наверное, Вике представлялось, как она выходит утром на палубу, где стоит за штурвалом ее муж в парусиновых штанах и тельняшке. Одной рукой она опирается о его мужественное плечо, а другой кормит Хосе персиком. Увы, жизнь вносит свои коррективы. Каюта почему-то находится непосредственно за дизель-мотором судна, и когда на море штиль, мотор стучит за переборкой не переставая. А вот когда на море ветер, капитан поднимает парус. Тогда лодка мчит в тишине, поскрипывая снастями, при этом накреняясь под углом 45 градусов. Спать приходится полустоя. В каюте напротив тоже молодожены. Но не простые, а он и он. Всего на яхте четыре каюты и, соответственно, восемь человек. Капитан – девятый. Но, так как он не может со всем справляться один, то надо нести вахту, что все пассажиры и делают по очереди. И это за свои же деньги. Вот такая она, Испания. Непредсказуемая и разная.

Геннадий Богачев

 

Рейтинг статьи: 0


вернуться Версия для печати

115172, Москва, Крестьянская площадь, 10.
Новоспасский монастырь, редакция журнала «Наследник».

«Наследник» в ЖЖ
Яндекс.Метрика

Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru

Телефон редакции: (495) 676-69-21
Эл. почта редакции: naslednick@naslednick.ru