Про жизнь

Человек живет. Его окружает жизнь. Человек пытается понять, что это такое. Чтобы знать, что с ней делать. Но жизнь – очень сложная штука. Она никак не хочет ни определяться, ни пониматься. При этом жизнь чрезвычайно серьезна. Она так подавляет, так заставляет человека бороться за свое существование, так душит его своими серыми буднями, что человек не выдерживает. И тогда человек… начинает играть. Сначала он придумывает праздники.

Человек должен работать? Должен!

Как работать? В поте лица!

Всегда? Нет!

Почему? Потому, что жизнь не всегда была такой.

Человек помнит, что когда-то он был свободным. Не таким свободным, как сейчас, а совсем по-другому. Поэтому нужно объявить войну серым будням, нужно их победить.

А как победить серые будни? Уничтожить их никак нельзя, серый цвет неуничтожим, он, наоборот, втягивает в себя всех и вся. Но серости и беспросветности можно поставить границы. А кто может поставить границы серой жизни? Только Тот, Кто создал жизнь.

Бог творил эту жизнь настолько серьезно, что в результате воплотился в Человека и был распят на кресте. Но серьезность Бога превосходит человеческое понимание серьезности.

Бог творил этот мир настолько свободно, насколько Бог не мог быть ничем ограничен (в том числе, никакими утилитарными целями). И, говоря о творении нашего мира, нельзя удержаться от слов «Божественная Игра» (точно так же мы говорим и о любом прекрасном творческом исполнении).

И в память о Божественной Игре созданы праздники, чтобы ограничивать серые будни. И если серые будни нам говорят: «Ничего по-другому не будет, не ждите», – то праздники, напротив, заявляют: «Есть, есть иной мир. А этот, привычный, будничный мир, с его государственными устройствами и расстройствами, сословиями, власть имущими, преходящ». Хотя и прекрасен по-своему.

Народные карнавалы в языческой и христианской среде умели как ничто другое донести до человека это знание. В них верх и низ менялись местами, но только для того, чтобы человек человеческий верх не принял за настоящий Верх, за Бога.

Чтобы преодолеть серые будни, кроме больших праздников, люди научились устраивать малые. Они научились творить, создали искусство. Творчество – это Божественная Игра, пронизывающая серые будни. Но и праздники перестали бы быть праздниками, не будь этих великих серых будней, не будь этого зарабатывания хлеба «в поте лица». В этом великая диалектика Игры и Серьезного.

Но новое время показало нам несколько радикальных способов разлучить Божественную Игру и Божественную Серьезность.

Божественная Игра не нужна – долой карнавалы. Да здравствует Божественная Серьезность! Все художества и человеческие праздненства – от лукавого! Нужна одна серьезность, одни серые будни и такие же серые праздники! Это лозунги протестантов. Результат: вместо своих праздников протестанты получили чужие, а их вера во Христа уж больно напоминает соль, потерявшую свою соленость.

Серые будни протестантов теперь сокрушены. Бог умер! Он ушел! Праздник – каждый день! «Show must go on!» – на наших глазах родился мир гламура. В нем нет места для серых будней. Тусовка, тусовка и еще раз тусовка – играй и празднуй! Но обезбоженный мир, бесконечно умножая всевозможные игры для уничтожению серых будней, почему-то начинает убивать не только их, но и саму жизнь (это чувствуют многие).

Божественная Игра и Божественная Серьезность создали этот мир. Для Господа они едины. Но человеку удерживать вместе Божественную Игру и Божественную Серьезность очень трудно. И все-таки необходимо. Каждый из нас в своей жизни должен сделать это усилие. Ведь «отчего человек бывает плох? Оттого, что забывает, что над ним – Бог».

Василий Пичугин