православный молодежный журнал | ||||||
ДОРОЖЕ ЖЕМЧУГА И ЗЛАТА
Июнь. Уличные термометры в Ярославле показывали 33 градуса, до ухода столичного экспресса оставалось несколько часов, а я уже был свободен – встречи встретились, дела сделались. Теперь хотелось только поскорее оказаться в тихом открытом кафе на высокой Волжской набережной. Я быстро шел к Волге через торговые ряды, когда взгляд зацепился за витрину магазинчика джинсовой одежды: манекены, одетые в джинсу, держали в руках огромные фолианты в кожаных переплетах. Вот что делает жара, подумал я, но подошел. Все правильно: джинсы и книги… Я зашел внутрь. Шуршал вентилятор, одна стена комнатки-магазинчика была собственно витриной, другая – стеллажом со старинными богослужебными книгами. Что такое… Разморенная жарой девочка-продавец лениво пояснила, что лавочка принадлежит местному антиквару, а ему это добро, в смысле книги, уже хранить негде, вот он и решил украсить ими интерьер. Девушка дала его визитку и объяснила, что принимает он неподалеку в офисе-складе, что в подвале его дома. ... Я позвонил, стальную дверь открыл накачанный молодой человек и, ничего не сказав, провел меня вниз. На таких складах провинциальных старинщиков я и до этого бывал нередко. Здесь огромная, в рост человека, ступа с пестом соседствовала со штабелями потемневших полуосыпавшихся икон; прялки, самовары, трухлявая мебель, стопки патефонов в аккуратных чемоданчиках... А вдоль дальней сырой стены на стеллажах стояло и лежало несколько сотен кожаных книг. Я открывал одну за другой: вот рукопись конца XVII века – вирши, вот вторая – Псалтирь XVII века, третья – рукопись уже XIX века, но очень интересная старообрядческая повесть… Я перебирал книги, и мне показалось, что у меня трясутся руки… ан нет, не показалось… действительно дрожат. Расстаться с каждой из чудесных находок было никак не возможно, но получится ли что-нибудь приобрести, хватит ли денег? В столице такие книги стоят ой как дорого. Хозяин был серьезен и солиден. Стильный дорогой спортивный костюм, массивный золотой крест на массивной цепи. – Сколько стоит? – сказал я, протянув ему рукописный виршевый сборничек. – Сто долларов, – сурово отвествовал тот. – За нее? – переспросил я… Хозяин удивленно смерил меня взглядом. – За сколько унесешь. Унес я тогда 18 килограммов. Этот пример подвиг меня уже на осознанные и целеустремленные поездки по городам и весям за древностями и книгами, но это уже другая история…
14 марта – День православной книги
Утонувший в столичной суете прохожий, спускаясь по Театральному проезду от Лубянки к Охотному Ряду, обязательно задержит взгляд на скромном памятнике первопечатнику Ивану Федорову. Памятник этот давно стал одним из столичных символов. Стоит он здесь не случайно – за спиной у бронзового первопечатника на улице Никольской стоит удивительное старинное здание Печатного двора, неподалеку – другой центр русской культуры – первый русский вуз – Славяно-греко-латинская академия. Именно в этом квартале древней Москвы в XVI веке обрела свой исток великая река русской типографской книжности, вспоившая своими живыми водами великий народ и величайшую культуру мира. Увидевший свет в Москве 1 марта 1564 года «Апостол» Ивана Федорова стал первой точно датированной печатной книгой, положившей начало просветительской книгоиздательской деятельности русского государства и Русской Церкви. Целый год ушел на подготовку и печать шедевра русского полиграфического искусства. Нужно было отлить шрифты, подготовить оборудование, выбрать образцы украшений и тексты. Получился фолиант объемом 267 больших листов. Да и напечатан он был в количестве около двух тысяч экземпляров. Три силы и три воли соединились воедино, чтобы пробить дорогу первому книжному ручейку: державная мощь русского государства, благословение и мудрость Русской Церкви и гений первопечатников – русских инженеров и философов. И по справедливости рядом с Иваном Федоровым должны были бы стоять царь Иван Васильевич и святитель Макарий Московский. Уже в послесловии к Апостолу раскрывается суть и содержание книгопечатного проекта Московского государства. Она в общей заботе Церкви и государства о распространении православного просвещения и сохранений чистоты веры и святоотеческой традиции. «...Благочестивый царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси повелел покупать святые книги на торгу и полагать их во святых церквах – псалтыри, евангелия, апостолы и прочие святые книги. Но из них мало оказалось годных, остальные же все искажены несведущими и неразумными переписчиками, а иные оттого, что пишущие оставляли их без исправления. И это стало известно царю, и он начал размышлять, как бы издать печатные книги, как у греков, и в Венеции, и в Италии, и у прочих народов, чтобы впредь святые книги излагались правильно. И так возвещает мысль свою преосвященному Макарию митрополиту всея Русии. Святитель же, услыхав, весьма обрадовался и, воздав благодарение Богу, сказал царю, что мысль эта ниспослана Богом и есть дар, нисходящий свыше». Именно в государственной основе московского книгопечатания и в его нацеленности на духовное просвещение народа через сохранение и распространение образцовых древних текстов – его определяющее отличие от книгопечатания европейского. В Европе книгопечатание развивалось как передовая частная коммерческая инициатива, и целью издателей во многом была прибыль, что определило и облик, и ассортимент издаваемых книг и то, что типографии почти моментально стали достоянием различных реформаторских религиозно-общественных группировок и начали издавать книги, прямо противоречащие традиции и друг друга опровергающие. Московский печатный двор – монополист русского книгоиздательства – был государственным учреждением, и в нем на государственные средства издавались по благословению Церкви образцовые духовные книги, необходимые для правильного и единообразного богослужения и для народного просвещения. Государство считало издание церковных книг делом настолько важным, что об издании каждой новой книги выходил особый указ государя. И каждый государь, несмотря на самые порой тяжелые военные и политические обстояния, как только появлялась возможность, помогал печатать новые книги. Борис Годунов, например, издал первый Служебник, замечательные издания вышли в свет и в трудное царствование Василия Шуйского. В опричной Александровской слободе Иван Грозный издал Псалтирь – учебник грамоты, молитвы и мысли русского человека. Тексты старопечатных книг до сих пор остаются памятниками высокого переводческого и редакторского искусства. Внешний облик их был безукоризнен. Лучшие европейские книгоиздательства той же эпохи – Альда Мануция, Эльзевиров – выпускали замечательные книги, но в погоне за рентабельностью облик книг становился все проще и проще. Книги съеживались. Из величественного священного сокровища, хранящегося в алтаре храма, сияющего золотом буквиц и миниатюр, торжественно выносимого и проникновенно читаемого на службе, книга быстро превратилась в карманную вещицу, доступную по цене среднему классу. Доступность книги девальвировала и ее священное содержание, которому уже не столько благоговейно внимали, сколько перетолковывали и реформировали по собственному усмотрению. В Москве все было иначе. Московская печатная книга была оформлена не хуже, а лучше современной ей рукописи и воспроизводила облик книг золотой эпохи русской книгописи времен Дионисия (рубеж XV–XVI веков) и даже, во многом, облик византийских рукописей эпохи Палеологовского Возрождения. При высочайшем эстетическом уровне изданий книги были доступными по цене и быстро расходились, Печатный двор оказывался даже в прибыли. В первый же день продаж бестеллера 1648 года – «Книги о вере» – разошлось 118 экземпляров, а в течение первых трех месяцев было распродано более восьмисот пятидесяти. Результат неплохой для богословской книги и сегодня. И совершенно несравнимый с маркетинговыми успехами светских книг, например, эпохи Петра I, многие из которых оставались нераспроданными по пятьдесят, а то и по сто лет! Большие тиражи издаваемых государством духовных книг (только за вторую половину семнадцатого века было издано более 300 000 экземпляров букварей и 150 000 Учительных Псалтырей и часословов) и их доступность (буквари стоили одну копейку) способствовали широкому распространению грамотности. По подсчетам дореволюционного историка А. Соболевского, в середине XVII века белое духовенство было абсолютно грамотно, среди монашества число грамотных достигало 75 процентов; дворян: от 65 до 78 процентов, купечества – от 75 до 96 процентов. Среди посадских число грамотных колебалось от 16 до 43, а среди крестьян было около 15 процентов. По сравнению с грамотностью во многих странах тогдашней Европы, успехи замечательны. Сегодня трудно себе это представить, но центральная государственная книгоиздательская структура, прилагавшая колоссальные усилия для обеспечения народа духовной пищей, ни разу не издала чего-нибудь для нужд бюрократии (изданы были только всеобщий свод законов – «Соборное уложение» – и учебник по военной тактике – «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей»). Обошлись и без красивых бланков и без печатных инструкций. Книгоиздательский ресурс был невелик, бумагу приходилось закупать за рубежом, тем не менее, государство сознательно определило приоритет духовных изданий над светскими. Работа Печатного двора показывала, что именно предстояние перед Богом, богослужение делом и словом было центром и смыслом жизни русского человека того времени: даже мыслили люди образами из Псалтири и Евангелия. Духовное направление государственного книгоиздания свидетельствует о том, что русское государство того времени сознавало: духовное здоровье русских людей есть главное и основное его достояние. Будет оно – все будет, не будет его – не будет ничего. Так поддержание и обеспечение этого духовного здоровья, сохранение чистоты веры и древней культурной и вероучительной традиции превратились в важнейшее государственное дело, и не запретами, указами и приказами оно поддерживалось, а огромной по тем временам совместной созидательной просветительской работой Церкви и государства по изданию образцовых духовных книг. Организация этой работы и ее результаты и сегодня остаются для нас недосягаемым образцом.
Оставить комментарий
|
||||||
115172, Москва, Крестьянская площадь, 10. Сообщить об ошибках на сайте: admin@naslednick.ru Телефон редакции: (495) 676-69-21 |