Дар выбора

Только собрались вы выйти из дома, как хлынул дождь, да такой, про который говорят "небеса разверзлись".  Вы стоите у окна, а за окном - льёт. Как из ведра. С громом и молнией. Вы пережидаете грозу, нетерпеливо поглядывая то на часы, то на размытую бегущей по стеклу водой клубящуюся темноту за стенами вашего убежища, в надежде увидеть просвет. И вот в самом деле вроде светлеть начинает, и окно ваше уже не отзывается на удар грома жалким дребезжанием, сдаётся стихия, утихает летняя буря, слабеют её члены, утаскивает чернотищу куда-то в сторону. Всё на свете когда-нибудь кончается, кончилась и эта гроза, точно так же, как много гроз перед нею, кончился и дождь.

Вы, выждав для верности пару минуток, сбегаете, стуча крепкими  каблуками по ступеням, хлопаете дверью подъезда и дальше, дальше, скорее, скорее, вы и так ждали, сколько могли, вам некогда, у вас назначена встреча, вы опаздываете, вы бежите к стоянке, где стоит ваш автомобиль, или к станции метро, или к остановке маршрутки, это неважно, важно то, что вы торопитесь и не смотрите под ноги.

А там, на асфальте, - червяк. Дождевой. Выползок. Создание не только безобиднейшее, но даже и полезное, не будь труждающихся червяков, не было бы и питающих нас плодов земли, а тут после дождя поднялись грунтовые воды, да и выдавили бедолагу наверх, вам под ноги, и корчится он теперь в безнадёжной попытке вернуться в свой привычный мир, в мать сыру землю, на которую люди накатали непроницаемую для него корку, и вы пробегая, червяка - раз! и раздавили. Нечаянно. Не заметив даже. И побежали дальше. У вас голова занята проблемами, от которых зависят судьбы мира, какие тут могут быть червяки?

А между тем был червяк, и не стало червяка.

С точки зрения человека, в Бога не верующего, происшествие это настолько ничтожно, что о  нём и думать даже не стоит. Ну, червяк и червяк. Ну, раздавили и раздавили. Жалко, конечно, червячка, но что поделать? "Так совпало." Атеисты создали доступный их воображению простой мир именно для того, чтобы мир был прост и в этом очень просто устроенном мире они и живут.

Человек же верующий по поводу вышеописанного эпизода заметит философски (а быть философом и не верить при этом в Бога нельзя): "На всё воля Божья". И будет человек верующий прав. Бог создал червяка, и Бог создал человека. А потом Бог решил, что жизнь червяка подошла к концу, и червяк попал вам под башмак. Бог вами оборвал червячью извилистую жизнь. Он избрал вас своим орудием. Орудием слепым.

Вы же не видели червяка на асфальте. Вы не ведали, что вы творите. У вас не было выбора.

Не было. Выбора.

Вы были выбора лишены.

А теперь смотрите - повторим ту же ситуацию с того места, где вы сбегаете, стуча в ступени крепкими  каблуками, хлопаете дверью подъезда и дальше, скорее, скорее, вы торопитесь, по сторонам не смотрите, подошвой в асфальт бух, бух, одной ногой, другой, одной, дру.., и тут, вдруг, когда нога ваша уже опускается, вы замечаете, что сейчас раздавите червяка. С этого момента вы уже не слепое орудие Бога, Бог вдруг сделал вас зрячим, Он захотел, чтобы вы увидели, что сейчас произойдёт, Бог заставил вас - увидеть, Бог сделал этого несчастного червяка частью вашего мира, секунду назад там никакого червяка не было, а теперь он там - есть. И не Бог теперь решает его судьбу, а - вы. Совершенно неожиданно для вас Бог напомнил вам, что вы - человек, и что у вас есть свобода выбора. И теперь вы вольны подарить червяку жизнь или отнять её у него. Выбор - прерогатива Бога, и теперь Бог передаёт свои полномочия вам. Вам решать. Выбор - ваш.

На то, чтобы совершить выбор, у вас есть ничтожный отрезок времени, quantum, сотая доля секунды, можно опустить ногу туда, куда она у вас опускается, а можно чуть её сдвинуть, это даже мышечным усилием не назовёшь, но в результате вашего выбора либо продлится, либо оборвётся крошечная, маленькая, но - жизнь.

И с выбором, который вы сделаете, вы будете потом жить. Делая выбор, вы принимаете на себя ответственность за то, что случится. Случится с вами. Вы не знаете, каким образом повлияет ваш выбор на вашу дальнейшую жизнь, а ведь речь именно о вас, выбор ведь был за вами. Вы заметили червяка, вы его - увидели, а потом осознанно его растоптали и теперь будете с этим жить. Или вы переступили через него и побежали дальше. И тут же про червяка забыли, ну что такое, в самом деле, какой-то червяк. Вы не знаете, что с ним случится, не знаете и знать не хотите, да и не ваше это дело, может быть он уползёт в своё подземное царство, а, может, его ворона склюёт. Но поскольку в мире, где присутствует Бог, всё взаимосвязано (всё-всё!), то результат вашего выбора каким-то образом имеет значение именно с точки зрения Бога, по какой-то причине Бог захотел, чтобы выбор был сделан вами.

Между нашим появлением в мире и нашим уходом из него помещается невообразимой длины цепочка выборов. Мы на нашем, личном уровне совершаем выбор за выбором, выбор за выбором, постоянно, каждодневно, начинаем выбирать ещё не проснувшись, и продолжаем выбирать уже отходя ко сну. Вставать сразу или полежать ещё пяток минут? Досмотреть сон или поскорее из него выскочить? Чай или кофе? Какой галстук? Поцеловать перед уходом жену или не стоит её будить? Остановиться, чтобы купить сигарет или ну их ? Или вообще бросить курить? Попытка не пытка. Или пытка? Какую слушать по дороге станцию? Эту? Или эту? Или выключить приёмник, чтобы не раздражал? Что купить на день рождения сестры? В какой банк переложить деньги? Доллар или евро?

В голову лезет мысль за мыслью, выбор толчётся за выбором, и мыслями тут не отделаешься, а отделаешься только делами. До червяков ли на дороге тут? И до человеков ли? Вот в чём вопрос. "Что доблестнее для души? Сносить удары оскорбительной судьбы или вооружится против моря зол? И победить его?"

"Быть или не быть?"

А ведь это повседневщина, рутина, это то, с чем вынуждены иметь дело мы с вами. А мы - человеки. А человек - "из земли". Тварь Божья. "Перстная." Маленькая. Но из нас, маленьких тварей Божьих, собирается народ. А народ уже не маленький, народ большой. И он тоже Божий. И состоит народ из нас с вами, из людей, и есть у народа дарованное Богом право выбора, точно такое же, как у всех нас. И каждый народ вынужден идти от выбора к выбору, как вы и я. Только промежутки времени между выборами у народа побольше, чем у нас, народ ведь куда больше человека, больше у него и инерция, остановиться и подумать ему труднее, чем нам. Но самого выбора это обстоятельство не отменяет и народ, хочет он того или нет, но тоже должен выбирать.

Должен.

Запомните это слово. Слово "долг" не очень приятное, но нам от него никуда не деться, так что мы сейчас его в сторону отложим и с вашего позволения вернёмся к нему чуть позже, а теперь опять к выбору - вот вы, выбирая, голову ломаете каким автомобилем обзавестись, и народ выбирает, и его выбор ничем от вашего не отличается. Вы выбираете модель автомобиля и народ выбирает, он тоже не хочет пешком ходить. Только ваш автомобиль - это самобеглая тележка и все четыре колеса, а автомобиль народа называется государством. И вы на своём автомобиле будете ездить на работу и развлекаться, а народ на том, что выберет, поедет в будущее. И повезёт туда вас вместе с вашим очень маленьким и очень смешным автомобилем. Или не повезёт. Тут всё от выбора зависит. А вы по собственному опыту знаете, насколько выбор автомобиля нелёгок, они, автомобили, - разные. И возможности у народов тоже разные. Совсем как у людей. Можно купить автомобиль "по карману", малолитражку, можно купить получше, подороже, в долги там залезть, ссуду взять, можно, отказывая себе во всём, копить, а можно чужой угнать. Выбор на то и выбор, чтобы выбирать. Можно вообще не заморачиваться покупкой, а попроситься подсесть в чужой автомобиль. Почему нет, пожалуйста. Только чужой везти вас будет, пока вам по дороге, а потом водитель притормозит и скажет: "Приехали, тебе вон туда, видишь, развилка, как дойдёшь, тебе налево, а мне прямо, ох, дороги мои, дороги, катить мне ещё катить... Счастливо оставаться". И укатит.

И народ, любой, какой ни возьми, выбирая, изо всех сил старается не промахнуться, старается, делая один правильный выбор за другим, пересесть из малолитражки в машину побольше, получше, подороже, поудобнее, покомфортнее, помощнее. Понадёжнее. Вон немцы - едут в «Мерседесе», чего ж плохого? А американцы свинтили себе «Кадиллак». Тоже ничего. А ведь начинали они когда-то не с малолитражки даже, а с телеги. Глядя на них, гордых, даже и не скажешь, что было время, когда они и двуколку за счастье почитали. И государственная машина, на которой они сегодня едут, означает что они, как народ, выбирая себе государство и оказываясь перед очередным выбором, каждый раз выбирали правильно.   

Но удаётся это далеко не всем. В смысле - обзавестись автомобилем, как средством передвижения по тому, что люди называют Историей. Кто-то по Истории рассекает с ветерком, а кто-то - пешочком, по обочине, голоснёт проносящемуся мимо счастливцу, а тот когда подбросит, а когда и нет. Хозяин барин. Вот было когда-то у восточноевропейцев своё государство - Австро-Венгрия. Государством она была неплохим, бывшие населенцы вспоминают её сегодня с острой ностальгией, но сами они когда-то, будучи поставлены перед выбором, решили от имевшейся у них люксовой модели отказаться, посчитали расходы чрезмерными, да и то сказать, тёплый гараж, бензина много жрёт, страховка, то да сё, по-человечески всё понятно, и предпочло восточноевропейское семейство уже имевшийся у них автомобиль продать, а на эти деньги купить себе кто по мотоциклу, а кто и по мопеду, да и разъехаться в разные стороны. Они совершили выбор, и, как им казалось, очень разумный. Но вышло нехорошо. Дешевле почти никогда не значит лучше и доживи до наших дней не только обитатели тогдашних Кракова и Баня-Луки, но и не иначе как рассчитывавшие на покровительство графа Дракулы жители Трансильвании, то сменяли бы они сегодня свой раритет на «Порш» последней модели, но раритета больше нет и Порш не про них, и в пассажиры их никто не берёт, а возьмут разве что в дворники, в те, что сгоняют морось с лобового стекла «Мерседеса». Выбор дело такое, взялся - ходи и назад свой ход взять нельзя.

Выбор, любой выбор - дело ответственное. Даже на нашем, человеческом уровне, что уж говорить о выборе народа. А ведь народ должен не только государство "под себя" выбирать, он, бедный, кроме автомобиля выбирает ещё и власть.

Бог ставит народ перед выбором и народ выбирает себе водителя, который, крутя баранку, повезёт всех вас скопом крутыми и извилистыми историческими стезями.

И если выбор модели государства можно уподобить покупке автомобиля, то выбор власти - это гораздо более интимный выбор, выбрать власть это всё равно, что выбрать себе жену. Автомобиль автомобилем, автомобиль - это хорошо, у него есть колеса и багажник, но с властью вам жить. Как тут выбирать? Вот две девушки, одна спокойная, домовитая, сразу видно, что хозяйка будет  хорошая, но нравится вам не она, а весёлая легкомысленная хохотушка, ум вам об одном, а сердце о другом, а отцу вашему не нравится ни одна, ни другая, а нравится ему третья, а матери вашей вообще никто не нравится. Как быть? Жену ведь  вам выбирать, вам с нею жить, не маме с папой. Не кому-то другому, а вам с женой жизнь проживать, а жизнь на поле чудес никак не похожа.

И ещё одно - трудности выбора усугубляются соблазном избежать  ответственности за собственный выбор. И поддаться соблазну очень  легко. У вас есть уши и у вас же есть глаза. И глазам можно позволить что угодно увидеть и что угодно прочесть, а ушам можно позволить услышать чужое мнение. И недостатка в советчиках при выборе у вас никогда не будет. Человеку только дай посоветовать, он вам насоветует. И насоветует из самых лучших побуждений. А и чего ж не посоветовать, выбираете-то вы, не он. И за последствия вашего выбора отвечать тоже не ему.

Выбирая, народ заставляет выбирать вас, а вы, выбирая, "овеществляете" выбор народа. Вы и народ - это, вообще-то, одно и то же. Вот государство берёт и стихийное мнение народа втискивает в "выборы". По настоящему, "по правде", посредством выборов с вами должно было бы говорить само государство, но в таком случае в переговоры с вами должен был бы вступить автомобиль и звучало бы это так: "Выбирайте. Я, автомобиль, хочу узнать, чего вы, мои пассажиры, хотите. Хотите ли вы, чтобы я остался прежним, хотите ли вы, чтобы я изменился или вы хотите вообще пересесть из меня в другую машину?" По настоящему-то оно по настоящему, но всё дело в том, что автомобиль неодушевлён, это кусок железа с четырьмя колёсами и разговаривать он не умеет. Он умеет ехать, если нажать на газ, и останавливаться, если нажать на тормоз. И поворачивать, если повернуть руль. Больше он ничего не умеет. Даже и бензин в нём не сам по себе берётся, а народ его туда заливает и называется эта марка бензина "налогами".  Сколько в бак "налогов" зальёшь, столько и проедешь.

И вот по причине неодушевлённости государственной машины от её имени к вам, пользуясь выборами, как языком знаков, обращается власть, обращается водитель, которого вы сами когда-то усадили за руль, чтобы он давил то на тормоз, то на газ. И баранку крутил. И когда автомобиль вдруг забуксует, то водитель продолжает сидеть за рулём, а вы вылезаете и, утопая по колени в грязи, наваливаясь и надсаживаясь, толкаете его, чтобы он опять в наезженную колею попал. И вот теперь этот водила обращается к вам с вопросом, но только он лукавит и спрашивает вас не от имени автомобиля, как должно было бы, а спрашивает он  вас от собственного имени и спрашивает вас так: "Устраиваю ли вас я? Хотите ли вы, чтобы я и дальше за рулём сидел?"

Делает это водитель потому, что он не хочет, чтобы вы обращали внимание на автомобиль,  а хочет он, чтобы вы обращали внимание только на его, водителя, водительские способности. А то ведь вы, чего доброго, захотите этот автомобиль отправить на свалку. А нет автомобиля, нет и водителя, зачем он без автомобиля нужен? И пассажирами и водителями мира такая вот смена автомобиля на ходу называется революцией. Называется она так потому, что приключись этакая незадача - всем придётся из автомобиля вылезти и всем народом набиться в другой. А там всё такое новое, такое непривычное, столько новых блестящих кнопочек, глаза разбегаются, глаза загораются и все наперебой принимаются кричать - "дай мне! дай я! дай попробовать! дай порулить!", лезут, галдят, тут далеко не каждый водитель к рулю опять пробьётся.

И поэтому если народ сделал правильный выбор, если ему с женой повезло, то такая власть загодя рассудительно заводит разговор следующего содержания:

- Всем хорош наш автомобиль, но что-то карбюратор стучит, слышите?

А народ ему недоверчиво:

- Нет, ничего такого не слышим.

- Ну как же не слышите? Вы что, глухие? Вот опять стукнуло! Слышали?

- Да, - говорит тревожно прислушивающийся народ, - вроде что-то такое слышно, кто-то там постукивает. А что такое карбюратор?

- Вы не поймёте, - приосаниваясь, говорит водитель. - Это очень сложно. Только водитель первого класса понимает в карбюраторах. Вам повезло, вы меня в водителях продержали два срока и я успел на первый класс сдать.

- И чего делать-то будем? - спрашивает народ, - мы теперь от стука в ушах избавиться не можем. Страшно. Разобьёмся ведь невзначай.

- Новая машина нужна, - твёрдо говорит умный водитель. - Удовольствие дорогое, но ничего не поделаешь, любишь по Истории кататься, люби и карбюраторы менять. Ну что, мужики? Выбор за вами. Все на избирательные участки.

- Ладно, - покряхтев, говорят избиратели, - что уж тут, давай, меняй, нам и без карбюратора здесь уже тесновато, да и «Астон Виллы» всякие мимо шмыгают, ты уж выбери нам что-нибудь не хуже.

- Выберу, конечно, - говорит водитель. - Первого-то класса я у вас, а не вы у меня.

- Эт-да, - с почтением говорит народ. - Эт-точно. Если бы не твоё чуткое ухо, мы бы ничего и не услышали. Ты у нас герой. Каждому бы народу по такому.

Бывает так? Бывает, конечно, о таких случаях даже в школьных учебниках истории сообщается. И называются эти действия умного водителя "государственными реформами". Но бывает и по-другому. Бывает, что народ в спину власти всё громче бухтит про то, что автомобиль вот-вот развалится, а водила делает вид, что не слышит и думает, что пронесёт. "Дырку в бензобаке тряпкой заткну и на запаске дотянем." И получается не езда по Истории, а сущее мучение, да если ещё угораздит заглохнуть, так дело ругнёй может и не ограничиться. Не говоря уж о том, что пока незадачливый водитель под капотом ковыряется, мимо не только «Кадиллаки» с «Мерседесами» с шипом проносятся, но даже и всякие там «Хёндаи» со «Шкодами». А народ на обочине стоит и молча свирепеет.  

А водитель ведь не с неба свалился. Народ его сам из себя выбрал. Народ его за руль усадил. Народ сам ему поверил, когда претендент в рулилы громче всех закричал: «Я! Я! Я! Я тот шофёр, что всех шоферов белее и румянее!» Ну и как водится, когда поломка случилась, народ хмуро взгляд сам от себя прячет. А народ - это мы. А нас много. И все глаза друг от дружки - врозь. Стыдно. На извечный вопрос «кто виноват?» тут же и множество извечных же ответов, разнообразием не отличающихся. "А я его не выбирал. А я за другого голосовал. А я вообще на выборы не ходил. А я... А я... Что я? А что ты? А что он? А она? А с машиной что?"

Стоит машина.

Почему стоит? Бензина нет. Как так нет? Да так и нет. В дырку вытек.

Удар грома и немая сцена.

Комедия в пяти действиях - ложь, да в ней намёк. Водитель виноват, спору нет. Но в водители он как попал? Чьим выбором? Вы на выборы не пошли? Так ведь это и было вашим выбором - не ходить. Вы голосовали за другого? Может быть и так, но водительское сиденье пусто не бывает, и если водитель там сидит, то была на это воля большинства, так захотел народ. Почему он так захотел? Потому, что пренебрёг своим правом выбора. Он не отнёсся к выбору как к Дару.

Кто-то не захотел выбирать сам, доверив своё право на выбор телевизору. Кто-то послушал товарища, кто-то начальника, кто-то ознакомился с чьим-то мнением в интернете, кто-то доверился эмоциям, кто-то духу противоречия, кто-то выбрал "как все". Прикинул кого больше - "согласных" или "несогласных", да и примкнул к большинству. "Как все, так и я." А между тем право выбора, свобода выбора, - это подарок Бога.

Когда вы слышите, что человек создан по образу и подобию Божьему, то это ведь означает вовсе не то, что у Бога на руках по пять пальцев, а означает это, что для человека может не быть ничего невозможного. "Скажете горе сей перейди отсюда туда и она перейдёт." Эту силу вам даёт Бог. Он вас дарит. И не одним подарком, а многими. И если способностью творить, той, что люди называют талантом или гением, Он одаряет не всех, то дар выбора есть у каждого из нас. И к нему нужно относиться именно как к дару. Отвергая этот дар или пренебрегая им, забывая о даре или боясь его, вы оскорбляете Бога.

А между тем мы все Его должники. Всем, что у нас есть, мы обязаны Ему. Каждый из нас в отдельности и все мы вместе, собранные в народ. И народ, который предпочитает не выбирать, а бездумно плыть по течению, находится в заведомом проигрыше, он не пользуется дарами, он о них забыл. А между тем нет выбора большого или маленького, любой выбор - это выбор и, выбирая, мы проходим воротами широкими или узкими, и только одни из них ведут в Жизнь.

И в выбор нельзя позволять вмешиваться никому, ни даже самому близкому человеку, выбор этот ваш и только ваш, совершая выбор, вы совершаете его перед собою.

И перед Богом.

 

Геннадий Александров